Читать «Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917). 1916 год. Сверхнапряжение» онлайн - страница 94
Олег Рудольфович Айрапетов
К кудашевским рассуждениям, как мне представляется, относятся мысли о возможных условиях этого мира, – упоминание Адрианопольского и Ункияр-Искелессийского договоров уже весьма показательно, и о возможных средствах достижения этого мира: «На них (на турок. –
Впрочем, с точки зрения интересов России значительной перемены не произошло – партии ее сторонников в Турции не было. Впрочем, не было и предмета для переговоров с любой турецкой оппозиционной силой. В августе 1916 г. русский посланник в Швейцарии В. Р. Бахерахт сообщил в МИД о контактах, состоявшихся в Берне, между представителями русской, английской и французской миссий и представителями турецкой оппозиции с Кемаль-Мидхат-пашой во главе. Последние предлагали организовать широкое антимладотурецкое движение. Целью нового правительства в случае успеха стало бы заключение мира со странами Согласия. Резолюция
Николая II была категоричной: «С Турцией надо покончить. Во всяком случае, в Европе ей больше не место. Поэтому нам входить в сношения с оппозицией не следует»13.
Оставалось действовать только одним аргументом – силой, а если ее не хватало для удара по турецкой столице, то разумным применением тех ресурсов, которые были. Кавказский фронт вполне годился для этого. Любой его успех чувствительно отзывался в турецкой столице. Весной 1916 г. положение фронта улучшилось. Обладание Трапезундом существенно облегчило снабжение Кавказской армии. Впрочем, гавань и порт города были абсолютно не устроены и, во всяком случае, не готовы для приема крупных объемов грузов14. Подходы к порту с моря были практически открыты. Для их прикрытия у побережья была построена береговая батарея с четырьмя 10-дюймовыми орудиями, в целом для обороны города было выделено 120 крепостных орудий, командование новым укрепленным районом было поручено доблестному защитнику Ивангорода – генералу А. В. Шварцу15.