Читать «Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917). 1916 год. Сверхнапряжение» онлайн - страница 188

Безусловно, условия эти были разумны, но никак нельзя сказать, что Алексеев активно защищал их. Мне кажется, что сопротивление со стороны союзников и румын устраивало его, потому что снимало с повестки дня необходимость болгарского похода. Таким образом, внимание к Карпатам, где гасло русское наступление, было логичным. Оставалось надеяться, что румынская армия откроет перевалы – путь в Венгерскую равнину с тыла. Братиану не торопился, поддерживая переговоры, – он отнюдь не желал связывать себя обязательствами с точным указанием времени⁸⁰. В конце концов он одержал дипломатическую победу, опираясь на поддержку Лондона и Парижа. Позиция России вновь была проигнорирована, противоречия между союзниками в очередной раз привели к разрушительным для их общего дела последствиям.

«Западные союзники, – отмечал Ллойд-Джордж, – почти насильно заставили Румынию вступить в войну, не постаравшись, однако, установить, в какой степени Румыния была подготовлена к войне, и не сделав никаких приготовлений, чтобы прийти ей на помощь, если она окажется в тяжелом положении. Генерал Алексеев высказался против вступления Румынии в войну. Он знал, что румынская армия плохо подготовлена к войне с теми огромными силами, которые центральные державы могли против нее выставить. Он также понимал, что на истощенные русские войска должна была пасть задача спасения Румынии, когда та окажется под угрозой разгрома со стороны ее могучих противников. Но хотя генерала Алексеева решение о вступлении Румынии в войну касалось в гораздо большей степени, чем кого бы то ни было другого из союзных генералов, с ним не посоветовались. Вот образец этого единого фронта, о котором мы так много слышали на Парижской конференции из уст гг. Бриана и Асквита, произносивших столь громкие и пламенные речи на эту тему»⁸¹. Эти слова несколько сгущают краски только в отношении насильственного втягивания Румынии в войну – она активно лавировала, чтобы использовать желания союзников для максимального достижения своих целей.

Румыния вступает в войну

14 (27) августа Коронный совет высказался за вступление Румынии в войну. Группа противников этого решения во главе с Петром Карпом оказалась в явном меньшинстве. Совет санкционировал союзный договор с Россией. В тот же день правительство выделило на нужды армии 200 млн леев¹. Красноречива и образна фраза из обращения Фердинанда к Коронному совету при объявлении войны Австро-Венгрии: «Теперь, когда я победил в себе Гогенцоллерна, я не боюсь ничего»². Русский посланник С. А. Поклевский-Козелл счел необходимым обратить внимание на эту фразу короля в своем донесении в Петроград, направленном на следующий день³.

14 (27) августа графу Чернину была вручена нота – с 21:00 того же дня Румыния объявила войну Австро-Венгрии. Центральной частью ноты было объяснение причин случившегося: «Присоединившись в 1883 г. к группе центральных держав, Румыния далека от мысли о забвении уз крови, связующих ее население с населением королевства (Венгрии. – А. О.), усматривая в дружелюбных отношениях с Австрией драгоценный залог своего внутреннего состояния, а также улучшения участи румын в Австро-Венгрии. Германия и Италия, основавшие свой государственный организм на основе национального принципа, не могли не признать законность основания, на котором покоилось их существование. Что же касается Австро-Венгрии, то в установлении дружественных отношений между ней и Румынией она получила гарантию дальнейшего спокойствия как внутри монархии, так и на нашей общей границе, потому что она не могла не знать, какой отзвук недовольство румынского населения находило у нас, угрожая каждый раз нарушением добрососедских отношений между обоими государствами. Надежда, которую мы возлагали на наше присоединение к Тройственному союзу, не оправдалась. В течение более 30 лет румыны в монархии не только ни разу не видели реформ, способных дать им хотя бы подобие удовлетворения их национальных устремлений, а, напротив, с ними обращались как с низшей расой, осужденной на угнетение, как с угнетенным элементом, образующим меньшинство среди разных национальностей, составляющих население Австрии»⁴.