Читать «Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917). 1916 год. Сверхнапряжение» онлайн - страница 163

Общий план обороны Румынии был выработан в 1882 г. бельгийским фортификатором генералом А. Бриальмоном и был направлен против России. Укреплялись позиции по линии река Серет – Галац – Черноводы, то есть между Трансильванскими Альпами и петлей Дуная. Там на протяженности в 80 верст были размещены 362 броневые установки для 37-мм скорострельных орудий, 138 скрывающихся броневых установок для 53-мм скорострельных орудий, 98 броневых лафетов для 120-мм пушек и гаубиц. Центральной частью обороны была крепость Бухарест, которую окружали 18 фортов и 18 броневых промежуточных укреплений. Окружность в 75 км была покрыта 1200 броневыми башнями. После присоединения так называемой «новой Добруджи» в результате Второй Балканской войны румыны начали активно укреплять Силистрию и Туртукай, нацеленные против Болгарии. Туда начали перебрасывать большое количество артиллерии с Серетской линии и из Фокшанского лагеря⁴⁶. Итак, долговременные румынские укрепления были частично направлены против будущего союзника – России – или не полностью готовы. Примерно половина артиллерийского парка страны – 1300 орудий – была представлена устаревшими системами, но 760 орудий были вполне современными, немецкого, английского и французского производства⁴⁷.

Качество командного состава, особенно генералитета, в массе своей получившего образование в Германии, было невысоким. Крайне низко оценил способности румынского генералитета полковник Самойло, офицер разведки, отвечавший в Ставке за австро-венгерское и румынское направление и посетивший Бухарест в 1915 г.⁴⁸ Самойло вообще с пессимизмом смотрел на перспективы сотрудничества с Румынией. В начале 1915 г. он объехал занятую русскими войсками Буковину с целью определения возможной русско-румынской границы в будущем. Его выводы, кстати, поддержанные и генерал-квартирмейстером Ставки Ю. Н. Даниловым, были однозначны – делиться с румынами не имеет смысла, и вся Буковина должна быть присоединенной к России⁴⁹. Теперь он имел возможность убедиться в правоте своей позиции.

В конце 1914 – начале 1915 г. в Бухаресте не чувствовалось никакой воинственности, город производил впечатление шумной и веселой ярмарки. Оценка, данная Самойло, разделялась и представителями русского дипломатического корпуса: «Самый боевой дух румынской армии едва ли внушал к себе полное доверие в самой стране. Мечта о Трансильвании представлялась, конечно, очень заманчивой, однако политических деятелей Румынии брало раздумие»⁵⁰. Нокс отмечал: «Вероятно, симпатии высшего состава армии принадлежат Германии. Сейчас (весной 1914 г. – А. О.) в Санкт-Петербурге 50 болгарских и значительное количество сербских и черногорских офицеров получают высшее образование в различных военных академиях. Ни один румынский офицер не прибыл в Россию, и считается, что их посылают исключительно в Германию»⁵¹.