Читать «Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917). 1917 год. Распад» онлайн - страница 63

В результате совещания в Петрограде было введено так называемое 3-е положение (по 1-му и 2-му порядок поддерживался полицией, по 3-му власть переходила к военным). Таким образом, с 24 февраля (9 марта) столица была передана под ответственность военных. Вступал в силу разработанный ранее план охраны Петрограда. Мобилизовывалась полиция, усиленная казачьими и резервным кавалерийским полками и жандармским дивизионом, войска занимали основные административные здания, речная полиция – переходы через Неву²⁶. «По предварительно разработанному плану, – вспоминал начальник Охранного отделения, – Петроград был разделен на несколько секторов, управляемых особыми войсковыми начальниками, а полиция почему-то была снята с занимаемых постов и собрана при начальниках секторов. Таким образом, с 24 февраля город в полицейском смысле не обслуживался. На главных улицах и площадях установлены были войсковые заставы, а для связи между собой и своими штабами – конные разъезды. Сам Хабалов находился в штабе округа на Дворцовой площади и управлял всей этой обороной по телефону»²⁷.

В городе сразу же почувствовали, как резко увеличилось присутствие армии. По улицам тянули связь для полевых телефонов, дымили полевые кухни, появились палатки Красного Креста. Невский проспект был оцеплен и получил вид военного лагеря²⁸. Первоначально это зрелище само по себе действовало на людей пугающе. «В городе, говорят, беспорядки усиливаются, – отмечал в своем дневнике инженер-путеец Ю. В. Ломоносов, – но носят они совершенно неорганизованный характер. В нашем районе тишина и спокойствие. Что это? Случайная вспышка изголодавшихся людей или провокация? Боюсь, что последнее»²⁹. Уходя с вечернего совещания у Балка, генерал Глобачев высказал свое убеждение, что на завтрашний день демонстраций уже не будет³⁰. Позиция военных властей была несколько более сложной. С одной стороны, они не могли тешить себя подобными надеждами, а с другой, не испытывая поначалу недоверия к войскам, они все же хотели избежать применения оружия. «Я говорил Хабалову, – сообщал позже на следствии военный министр генерал Беляев, – какое ужасное впечатление произведет на наших союзников, когда разойдется толпа, и на Невском будут трупы»³¹. Неуверенность командования в такой обстановке быстро передается подчиненным. В результате в столице еще можно было найти политиков, гарантировавших восстановление порядка путем расстрелов, но уже явно не хватало тех, кто был готов стрелять.

На самом деле сделать это, опираясь на имевшиеся в распоряжении полицейские силы и вяло действовавших казаков, было трудно. «24 и 25 февраля забастовка питерских рабочих приобрела всеобщий характер, – вспоминал один из активных ее участников. – Все заводы замерли, зато улицы приняли оживленный вид. Рабочие со всех районов направлялись в центр города. Несмотря на полицейские заграждения на мостах через Неву и Фонтанку, в одиночку и группами, по льду и обходными путями люди стекались на Невский проспект. Кое-где начались столкновения с полицией, пытавшейся разогнать демонстрантов. Нередко полицейские получали серьезный отпор. Рабочие от обороны переходили к наступлению, порой разоружали городовых. Невский был полон народу, движение трамваев и другого транспорта приостановилось»³².