Читать «Кухня первобытного человека. Как еда сделала человека разумным» онлайн - страница 50

Гостя он умертвил своего — и в собственном доме! Не устыдился ни взора богов, ни стола, на котором Сам он его угощал, нечестивец! Его умертвил он…

Одиссея

За это убийство Геракл был наказан болезнью, от которой ничто не могло его избавить, даже проведенный обряд очищения и многочисленные жертвы. Пришлось обратиться за исцелением к самому Аполлону, который сказал, что единственная возможность вылечиться — это продать себя в рабство, а вырученные деньги отдать жене и детям Ифита. Так и получилось: Геракл поехал на невольничий рынок в Азию и был продан в рабство деве Омфале, лидийской царице, а выручку отправил детям убитого им Ифита.

В отдельных регионах мира законы гостеприимства сохранялись дольше, чем в других, и имели большее значение. Так, на Кавказе они ставились выше даже законов кровной мести. В поэме известного грузинского писателя и поэта XIX века Важа Пшавела с символическим названием «Гости и хозяин» рассказывается о том, как случайно встретились два охотника, представители враждующих племен. Один из них, не узнав врага, пригласил его в гости и разделил с ним добычу во время совместной трапезы. Жене он говорит об удаче, приход гостя воспринимается как благодать, благосклонность богов:

Вот гостя нам судьба послала, — Ей муж с порога говорит. — На нашем доме без сомненья Почила Божья благодать.

Соплеменники хозяина, узнав врага, договариваются его убить. И тогда хозяин, Джохола, уже разделивший с гостем еду и ставший таким образом его побратимом, вступается за него. Он обращается к односельчанам с призывом вспомнить законы предков. Хозяин не отрицает право преследовать врага, но только вне его дома, где совершился священный акт разделения еды (обращает на себя внимание необходимость всех жителей «давать отчет» домашнему огню):

Сегодня гость он мой, кистины! И если б море крови был Он должен мне, здесь нет причины, Чтоб горец гостю изменил. Пусти, Муса, пусти, убийца, Его напрасно не терзай! Когда из дома удалится, Тогда как хочешь поступай. Соседи, вы не на дороге Грозите вашему врагу. Какой вы, стоя на пороге, Отчет дадите очагу? О, горе вам, сыны кистинов! На безоружного толпой Напали нынче вы, отринув Отцов обычай вековой!

В итоге погибают все благородные герои поэмы, включая жену хозяина дома Агазу, кормившую своего незваного гостя и проклятую односельчанами вместе с мужем. Они безуспешно пытались соблюсти законы предков — священные законы гостеприимства. Но и неразумной толпе радости их гибель не приносит — смутные сомнения терзают душу простых горцев. А благородные тени погибших еще долго «пируют» среди Кавказских гор.

И вот среди вершин Кавказа Мерцает зарево костра, И снова трапезу Агаза Готовит братьям, как сестра. Сквозь сумрак ночи еле зримы, В сиянье трепетных огней Ведут беседу побратимы О дивном мужестве людей, О дружбе, верности и чести, Гостеприимстве этих гор… И тот, кто их увидел вместе, Не мог насытить ими взор.

Перевод Н. Заболоцкого.