Читать «Костер рябины красной» онлайн - страница 22

Долго молчали, смотрели на пруд и слушали себя. По пути к общежитию Фелька разговорилась, стала рассказывать о себе.

— Ой, какая же я еще глупая! Как работать начала в столовой, все хотела сладкого поесть. Так, чтобы досыта. Вот получу деньги, подойду к магазину и смотрю через стекло на конфеты да на пряники. Сама думаю: зайду сейчас, куплю фунта два сразу и все съем. Потом повернусь, пойду домой, а с дороги опять меня к магазину тянет. Снова подойду и смотрю, выбираю, что получше купить… Так ведь и не купила. Ну, там немного к чаю возьмешь — и все.

Они шли вдоль тихой улицы, держась за руки, а Фелька все говорила и говорила.

— А осенью этой мы Сеньку женили, брата. Он теперь на курсах учится, на машиниста. Хочет на экскаваторе работать здесь, в горе Высокой. Его дядя Егор устроил, у него там знакомых полно. Так вот, позвали меня готовить на свадьбу. Ну, там варить, жарить всякое… А я что-то устала, спать хочу, прямо до смертыньки. Вот сейчас упаду и усну. А дела невпроворот — и то надо, и другое, и третье… А тут я придумала. Вот сейчас, думаю, понесу тарелки, споткнусь, разобью их. Ну, все увидят, что я не могу, и прогонят спать. Иду, иду я с тарелками и, что ты думаешь, вправду споткнулась. Что тут было! Страх… Прибежали, охают, плачут, меня ругают на чем свет стоит. Говорят, руки бы у тебя отсохли и еще там по-всякому. И прогнали, конечно, увидели, что я не в себе сделалась. А мне вдруг так стыдно стало… И сон пропал. Хоть убей, не засну никак и все тут. Так всю ночь от обиды и проплакала…

В темном уголке у дома Фелька неловко ткнулась губами в щеку Яше. Тот сначала опешил, а потом схватил Фельку и крепко-накрепко поцеловал в губы.

— Я приеду к тебе в Синекаменское, ладно? Обязательно приеду.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Сначала Фаина не обращала внимания на то, что Василий Георгиевич очень редко заходит в палату, хотя его можно было видеть проходящим по коридору хирургического отделения. Не было его и тогда, когда Дорогавцев предупредил ее о предстоящей пластической операции — пересадке кусочков здоровой кожи с бедра в центр незаживающих язв, образовавшихся после особенно глубокого ожогового поражения.

Надо сказать, что пересадка кожи в то время была новой, длительной, болезненной операцией. Чтобы действовать наверняка, не боясь отторжения ткани на новом месте, применялся метод так называемого шагающего стебля.

Такая операция длилась месяцами.

Конечно, у человека никогда не вырастет ампутированная рука или нога. Но ведь отрастают же у человека волосы и ногти, появляется на месте ожога и новая кожа…

Василий Георгиевич, разумеется, знал о предстоящей сложной и длительной операции, к которой готовили Фаину. Не мог не знать. И Фаина стала смутно догадываться, что Василий Георгиевич просто-напросто испугался ее увечья. Ей стало понятно, почему он отводил глаза, когда бывал на обходах, почему спешил выйти из палаты первым, почему ни разу не остался, не пришел поговорить, не утешил, не проявил участия…