Читать «Сумерки невежества. Технология лжи, или 75 очерков о современной фальсификации истории Украины» онлайн - страница 182

Например, Михаил Павлик уже не в предназначенном для опубликования манифесте, а в частном письме буквально изливал верноподданнические чувства. «Нашему старенькому Францу-Иосифу I и немецкому Вильгельму II принадлежит вечная благодарность, и не только от всех угнетенных народов России, в том числе и от нашего, но и от всего культурного мира, — писал он. — Они и сами должны чувствовать себя счастливыми, что довелось им начать дело могучего преобразования мира». Павлик именовал австрийского и германского императоров «самыми великими революционерами мира», действующими «в пользу всего человечества».

«Среди обновленных отношений и на руинах — полях, засеянных костьми бесчисленных честных воинов и политых их кровью, настанет небывалый до сих пор расцвет на всех полях человеческой деятельности, — продолжал он. — И это, я уверен, настанет и на нашей Украине благодаря подмоге австрийской да и германской армии».

Миллионам, десяткам миллионов людей начавшаяся война принесла горе. А заместитель председателя ГУР радовался: «Счастлив, что довелось мне дождаться такой великой минуты. Минуты, для которой и мне пришлось поработать». Он уже назначал приятелям свидание «через 2–3 месяца в освобожденном Киеве».

Как известно, надежды деятеля украинского движения не оправдались. Через два-три месяца не австро-германские войска находились в Киеве, а русские во Львове. Из-за успехов ненавистных «москалей» злобный русофоб так распереживался, что заболел и умер. Это, впрочем, еще раз доказывает — в своей ненависти к России и любви к Австрии Павлик был искренен. Как и его единомышленники — Левицкий с Ганкевичем.

Вот только взгляды их совершенно не разделяло огромное большинство проживавших в Австро-Венгрии русинов (украинцев, если пользоваться современной терминологией). И, заявляя сегодня, будто ГУР «имела доверие народа», депутаты Бригинец и Павловский явно грешат против истины.

Как только начались боевые действия, из Вены во Львов прибыл крупный австрийский дипломат, представитель МИД при Верховном командовании барон Владимир Гизль. Он провел переговоры с членами ГУР (кстати сказать, находившимися на полном содержании у венского правительства), выслушал их клятвы в верности австрийской династии, но этим не ограничился. Гизль внимательно изучил сложившуюся в Галиции ситуацию и с сожалением сделал вывод: «Украинофильское движение среди населения не имеет почвы — есть только вожди без партий».

В следующем донесении он вновь констатировал: «Украинизм не имеет среди народа опоры. Это исключительно теоретическая конструкция политиков». Вскоре барон открыто забил тревогу: «Подтвердилась информация о переходе населения на сторону русских войск, в результате чего наша армия брошена на произвол судьбы».