Читать «Подвеска пирата» онлайн - страница 54

Всадник с правой стороны, богатырскую стать которого не могла скрыть и одежда, в ответ лишь ухмыльнулся.

— А чегой это вы так обнищали, что ко мне попросились на прокорм? — насмешливо спросил атаман, явно зная, каким будет ответ.

— Дык, это, сам понимаш... — Иван смутился. — Народ у меня шальной. Спустили все в кабаках... Стоп! — Он вдруг поднял руку и указал на неприметную протоку, скрытую лесными зарослями. — Нам сюды.

— Однако... — спустя какое-то время молвил главный, настороженно глядя на деревья, стоявшие стеной по сторонам протоки, которая по мере продвижения вперед становилась все уже и уже. — Не ошибся ли ты, Иван? Места совсем дикие. Похоже, тут давно не ступала нога человеческая.

— Мы больше по деревьям ходим, дядя, — вдруг послышался чей-то звонкий насмешливый голос откуда-то сверху.

Всадники инстинктивно схватились за оружие.

— Вы это бросьте! — В голосе послышалась сталь. — Ужо перещелкаем вас, как куропаток.

Словно в подтверждение этих слов прямо перед конем главаря в лед вонзилась стрела.

— Кто вы такие и чего вам надобно? — спросил невидимый страж.

— С Волги мы, казаки, — сдержанно ответил атаман. — Едем к атаману Нагаю.

— Ну, ежели к атаману... Щас доложусь. Звать-то вас как?

— Скажи, что Ермолай Аленин пожаловал. — Чернобородый мигнул, и казаки перестали раздувать фитили ручниц.

— А скажу, скажу... Нечайко! — позвал он кого-то. — Беги, одна нога здесь, другая там. Предупреди. Слышь-ко?

— Слышу, слышу... — пробурчал юный голос. — Чего раскомандовалси?

— Поговори у меня! Имя слышал?

— Я што, глухой? Ермолай Аленин. С Волги.

— Так чего же ты возишься?! Слезай с дерева и топай.

— Ужо топаю...

Ждать пришлось недолго. Спустя какое-то время в лесной чаще раздался треск и перед отрядом встал невысокий, плотно сбитый парень в заячьем треухе и дрянной шубейке. В руках он держал добрый лук, но стрелы покоились в саадаке. Парень широко улыбался.

— Прости, Ермолай Тимофеевич, что сразу тебя не признали, — сказал он приязненно. — Жданко у нас новенький. Любит власть свою показывать... балабол.

— Ерофейко, ты ли это?!

— А то кто же.

— Рад, что ты остался в живых, ох, как рад... А мы уж похоронили тебя. Что с тобой стряслось?

— Долго рассказывать... — отмахнулся Ерофейко. — Жив — и слава Богу.

— И все-таки?

— Взял тогда меня мурза ногайский в полон... хотел кожу с живого содрать, да отложил это дело на следующий день. А я перегрыз веревки, убил двух ногаев, увел у них коня — и в степь. Догнали бы меня, это точно, ногайцы идут по следу как псы, да стрельцы царские спасли. Но вместо того, чтобы отпустить, посадили в холодную — один из них признал мое обличье по прежним моим делам. А спасли меня, можно сказать, опричники. Они как раз расправу чинили. Стрельцы разбежались — от греха подальше, дверь в холодной была хлипкая, я и выбрался. Потом прибился к Нагаю. Вот и весь мой сказ.

— Счастлив твой Бог... Ну что же, веди, казак.

Отряд выбрался из протоки на узкую стежку, по которой можно было ехать лишь гуськом. Она в отличие от девственно чистой протоки, припорошенной свежим инеем, была хорошо утоптана.