Читать «Подвеска пирата» онлайн - страница 33

Шторм утих только спустя сутки. На моряков страшно было смотреть. Оборванные, побитые, с многочисленными синяками и ссадинами, они едва держались на ногах, и то больше усилием воли, нежели по своему физическому состоянию. А тут еще одна беда приключилась: на корабле не оказалось почти никаких продуктов. Наверное, каперы весь запас провианта, хранившийся в кладовке кока, забрали на когг Ендриха Асмуса, чтобы отпраздновать удачу. А то, что оставалось, или смыло за борт, или было безнадежно испорчено соленой водой.

Клаус Тоде, обладающий потрясающим нюхом на спиртное, все же нашел несколько полных бутылок с крепкой мадерой. На вине они и держались, сколько могли — в полупьяном состоянии, которое временами, особенно по ночам, становилось похожим на горячечный бред. Куда волны несли полуразрушенный пинк, понять было невозможно — над морем почти все время стоял туман. Когда их прибило к берегу, Карстен Роде услышал скрежет обшивки по камням и ощутил сильный толчок, но его затуманенное алкоголем и голодом сознание никак не отреагировало на этот факт...

— А што, немчура, живы-то? — раздался чей-то задорный голос, и Голштинец, погруженный в невеселые воспоминания, вздрогнул. — Пора вставать. Чай, вторые сутки пошли, как вы тут дрыхните. Изголодались, поди.

Он повернулся на голос и увидел там светловолосого паренька в вышитой рубахе. Тот держал в руках плетенную из лозы корзину с едой.

— Повезло ить вам... — Парень сноровисто накрыл на стол и расставил миски. — Это я вас выглядел-то. Вот и выходит, что вы мои крестники... — Он рассмеялся. — Милости просим трапезничать, господа хорошие!

— Нихт ферштеен... Нэ по-ни-майт.. — наконец вспомнил Карстен Роде русскую речь.

В Копенгагене (или Копногове, как русские называли столицу Дании) ему приходилось общаться с новгородскими купцами, но это было давно, и его скудный запас здешних слов успел выветриться из головы.

— А чего ж тут непонятно? — удивился парень. — Меня зовут Ондрюшка... запомнил? Он-дрю-шка! — Он похлопал себя по груди. — Смекай. А как тебя кличут? Какое твое имя?

Голштинец наконец понял, чего хотят от него, приязненно улыбнулся и ответил:

— Карстен. Ихь хайсэ Карстен.

— Вот и ладушки. Познакомились, значит. Кар-стен... — Ондрюшка попробовал на звук имя Голштинца, чтобы не забыть. — Поднимайся, будем кушать. Ам-ам... понятно?

— Я, я! — радостно закивал головой Карстен Роде, вдруг почувствовавший зверский аппетит.

— Нет, не только ты... — Ондрюшка не знал, что в немецком языке «я» означает «да». — Зови и остальных. Порато скусной хлебот получился. С пылу с жару. Для поправки здоровья само то. Ужо Февронья постаралась. С ряпушкой и семужкой, на курином наваре. Царская еда.

Карстен растолкал Клауса Тоде, который и здоровый-то любил поспать, а уж в болезненном состоянии — тем более. Ганс Дитрихсен поднялся быстро и без посторонней помощи. На удивление, рана уже почти не болела, только ныла, и он пожирал глазами яства, расставленные на столе. Кроме наваристой ухи им подали добрый кусок запеченной на вертеле свинины, целую миску жареных гольцов, свежий ржаной хлеб и кувшин сбитня.