Читать «Подвеска пирата» онлайн - страница 182

Снова последовал залп испанца. На сей раз кого-то ранило посерьезней, но все равно больших разрушений не было. «Пора!» — наконец решил Голштинец и скомандовал:

— Клаус, давай! Пли!

В отличие от галеона, у которого на носу было всего три пушки, Карстен Роде при подготовке к сражению предусмотрительно приказал перетащить на нос столько орудий, сколько поместится. Голландцы канониры, горящие злобным желанием убить испанцев как можно больше, зарядили орудия картечью, и первый же залп «Фелиции» оказался страшным. Он практически не нанес повреждений галеону, но зато выкосил половину его экипажа. Кроме того, были иссечены и паруса, вследствие чего испанец сбавил ход. Ну а второй залп, прозвучавший вскоре за первым (голландцы крутились возле орудий как черти в аду, поджаривающие большого грешника), и вовсе внес смятение в команду испанского галеона.

Этим моментом Голштинец и воспользовался. Ловким маневром он отвернул немного в сторону, затем сделал поворот оверштаг, и корабль флибустьеров словно приклеился к борту галеона. Опешившие испанские канониры поторопились дать залп, когда чужак входил в поворот на большой скорости, и ядра лишь порвали снасти «Фелиции».

А затем на палубу испанца посыпались орущие и визжащие дьяволы в человеческом обличье. Хитрый Литвин подобрал абордажную команду из местных, чтобы поберечь голландцев. Ведь среди атакующих обычно бывают самые большие потери. Но, главное, он учел момент: почти все пираты из Тортуги давно прокутили награбленное и теперь горели желанием поскорее набить мошну, чтобы снова бражничать сутками — пока в кошельке не останется и пиастра. Поэтому напали они на испанцев с утроенным рвением и доказали, что ужасные слухи о карибских флибустьерах вполне обоснованы.

Схватка длилась недолго. На корабле кроме матросов были еще и солдаты. Они как раз дрались профессионально и эффективно. Но их было немного, и все быстро полегли — все до одного. А на матросов флибустьеры набросились, как волки на отару беззащитных овец. Все-таки моряки, работающие со снастями, в противоборствах куда слабее прожженных авантюристов, ни свою, ни чужие жизни не ставивших и в ломаный фартинг.

С другим судном Ондрюшка Вдовин и Гастон Легран справились еще быстрее. Они взяли его в клещи, и испуганный капитан счел разумным сдаться без боя, тем более, когда увидел, как флибустьеры взяли галеон.

Испанец вез сто десять тысяч фунтов какао, тридцать тысяч пиастров серебром и примерно на пятнадцать тысяч немецких талеров различных драгоценных камней. На другом судне пираты обнаружили, как и говорил Гастон Легран, мушкеты, порох и сундуки с деньгами — жалование для гарнизона Нуэва-Самора. Там было двенадцать тысяч пиастров.

С командами не стали возиться, а просто высадили на безлюдном берегу Эспаньолы. Даже пылающие местью голландцы при виде знатной добычи махнули рукой на свои кровожадные намерения и оставили испанцев в покое. Ну а Гастон Легран просто лучился от радости. При разделе добычи ему достался кинжал из дамасской стали в ножнах, украшенных изумрудами и рубинами, и он хвалился, что пошлет его в Дьепп, в Нормандию, своему сыну Пьеру, подающему большие надежды.