Читать «Темные (сборник)» онлайн - страница 179

…Птицы воспринимают магнитное поле земли. Офисы поддержки, салоны продаж и параболические антенны, покрывающие город, – вот мое поле. Я запомнил их все – эти храмы и алтари – они выдолблены в памяти клювом моего работодателя. Теперь на фоне звездного неба я отчетливо различаю вихри силы, встающие заревом над городом или разрезающие воздух, как луч прожектора.

После превращения я продолжаю работать в рекламе. На рассвете я начну службу и стану сновать среди прохожих в самых людных местах. Я не смогу отказаться и повернуть домой, я не увижу Катю; вырваться из клетки не выйдет – вокруг зоны врагов. Мой обход будет проходить согласно маршруту, с забегами в нейтральные кварталы и пикировкой с конкурентами в горячих точках.

Я должен бросаться в глаза, чтобы на меня пялились, тыкали в меня пальцем, замечали вскользь, неосознанно, – я должен запоминаться.

А значит – будет спрос на нашем рынке. Больше потребителей. Шире сфера влияния. Мое божество – жар-птица на эмблеме компании – будет довольно.

Когда исчезла грань между телом и костюмом, я сдался.

***

Неизвестно, как долго я служу.

Кажется, меня не затрагивают процессы старения. Иногда я топлюсь в каналах или вешаюсь в подворотне. В грозу я забираюсь на крышу, обнимаю антенну своего бога и запоминаю только ослепительную вспышку и удар, который сминает все корсеты в теле и выжигает дыру в затылке. Я, окутанный дымкой тлеющего плюша, игнорирую пожарную лестницу, бросаюсь с высоты, но полет недоступен чудовищной птице.

Потом я поневоле восстанавливаюсь на крыльце своего святилища.

Мне не свойственна естественная смерть.

Дважды на улице я вижу девушку, от которой сводит судорогой мое плюшевое нутро. Ее лик что-то значит. Этот утраченный, архаичный символ пронзает меня, я рвусь сквозь толпу и никогда не успеваю его настичь. Это все равно, что бежать наперегонки с тенью. Дивные черты вязнут во мне и путают. После этих встреч я сбиваюсь с маршрута и бесцельно брожу в одиночестве. На меня не действуют знаки компаний-конкурентов. Зооморфные прислужники не пытаются разорвать на части зазевавшегося пастыря от птицы-связиста. Не горит на мне ее клеймо.

Сломанный жрец – не угроза.

И тогда в небе над головой пробуждается солнце.

Оно режет короной тучи, расправляет лучи крыльев. Огненной грудью заслоняет собой заветные черты, от которых щемит даже комок искусственного меха. Глаза жар-птицы, покрывающей землю, ослепляют, а клюв разбухает и наливается белым светом. Он хлещет меня карающей плетью, выжигая еретические воспоминания, сомнения, подспудную боль…

И я готов служить дальше.

И служу вечность, одну-другую.

…Пока мое солнце не разваливается на куски. Жар-птица разбивается в пух и прах, и остается только размазанный ворох перьев, и мир для меня переворачивается еще раз. То, что является вместо нее, не имеет названия и смысла. Места силы перестраиваются под грядущий порядок: потребитель меняет мышление. А меня, устаревшего, следует уничтожить и заменить.