Читать «Лучше поздно, чем никогда. Как начать новую жизнь в любом возрасте» онлайн - страница 23
Барбара Шер
Наша поглощенность собой непостоянна. Она усиливается и ослабевает в разные периоды нашей жизни. Иногда абсолютно необходимо, чтобы все было по-нашему, в другое время мы можем успокоиться и наслаждаться окружающим миром.
Стремление во что бы то ни стало удовлетворять свои потребности активизируется в три важнейших периода жизни: в детстве (когда мы отчаянно вцепляемся в матерей); в юности (когда нас ведет столь же сильная жажда найти такую же любовь в своих партнерах); и когда мы сами обзаводимся детьми (и крепчайшим образом привязываемся к собственным младенцам). В эти три периода нами управляют биологические страсти, а не голос разума. Властные импульсы заставляют делать все возможное, чтобы оставаться рядом с матерью, обладать возлюбленными, защищать своих детей.
Но в промежутках между этими периодами мы расслабляемся и переживаем совсем иные чувства. Первый антракт случается до наступления юности, приблизительно между восемью и одиннадцатью годами. Когда человек делает первые шаги, заботясь о себе, отчаянная нужда в родителях ослабевает. Мы начинаем признавать, что бессильны оставаться самым любимым существом для матери, утешаем себя обещаниями исправить эту несправедливость, когда вырастем, а пока задвигаем борьбу на задний план. Несколько лет можно свободно заниматься своими интересами, а не действовать в интересах человеческого рода. На этом этапе мы незаурядны – мыслим ясно и творчески, открыты дружбе и очень любознательны. Девочки не боятся быть умнее мальчиков, потому что они еще не стараются завоевать их любовь. Мальчики еще не пытаются доказать, что они настоящие мужчины. Какое-то время мы реально руководствуемся здравым рассудком.
Затем, около тринадцати лет, в дело вступят гормоны, и все чудесные качества падут под бешеным натиском подросткового созревания.
Но когда осядет пыль, где-то с двадцати до тридцати, если удалось встретить подходящие любовные отношения, мы вступаем в брак и расслабленно переживаем еще один приятный антракт. Бывает даже немного странно: мы так неистово добивались этих отношений, а наш партнер из фантастического объекта желания превращается в обычного человека – такого же, как мы сами. Но мы ничего не имеем против. Появляются дети, или планируется их появление в будущем, мы всемерно стараемся создать крепкий дом и вполне наслаждаемся жизненным уютом.
Некоторое время.
И тут, как раз тогда, когда ожидаешь, что гормоны будут влиять на жизнь все меньше и меньше, опять приходит беспокойство. Ни детей, ни работы, ни иных занятий уже недостаточно, чтобы нас развлечь. Мы начинаем тосковать по интенсивности желания любви, нам нужно это желание вместо удовлетворенности любовью, которая уже есть. Любовь, казавшаяся замечательно долговечной, тускнеет в наших глазах. Тревожит мысль: вдруг мы не любим по-настоящему, вдруг упускаем что-то. Что-то очень важное.
Почему именно сейчас? Потому что природа еще не намеревалась позволить нам жить комфортно. Война за выживание вида еще не закончена, и природа хочет, чтобы нас тянуло в бой, как воинов после слишком долгого мирного затишья.
