Читать «Голубые солдаты» онлайн - страница 52
Петр Карпович Игнатов
Полицай смотрел на меня не мигая, каким-то полубезумным взглядом.
Колесов вынул финский нож.
— Товарищ командир! — обратился он ко мне сугубо официально. — Чего возиться с ним, только время зря терять. Собаке собачья смерть.
Слова Колесова подействовали на пленника. Глаза его наполнились ужасом. Он завертел головой и промычал как-то скуляще, будто моля о пощаде.
— Ну понял, что тебе говорилось? — спросил я его.
Полицейский закивал.
— Смотри, — предупредил я, — если попытаешься обмануть нас, удрать или закричать, сразу прикончим. Договорились, значит?
Детина снова закивал.
Я выдернул кляп из его рта.
— Не убивайте, товарищи, — промолвил он, заикаясь от страха. — Я… я… не хотел… Я постараюсь, товарищи… Это дядька втравил меня… Божьей карой стращал…
— Звать как? — спросил Егоров.
— Семен Терешкин я, — ответил пленник.
— А дядьку?
— Степаном Калистратовичем величают.
— Как же, знаю такого, — брезгливо поморщился Егоров. — Хорошая сволочь, при нэпе в купцах ходил.
От Семена Терешкина мы узнали, что здесь, на окраине, находилось несколько постов, поставленных начальником полиции, чтобы перехватывать бежавших военнопленных и партизанских лазутчиков. Смена постов производилась два раза в сутки: в полдень и в полночь. Между постовыми и полицейским участком поддерживалась телефонная связь…
— Вы, товарищи, того, поторопитесь, — сказал вдруг Терешкин. — Хватится мой напарник, что меня долго нет, шум поднимет.
— А он что за птица, напарник твой? — спросил я. — Договориться с ним можно?
— Нет, то сущий гад, — сказал Терешкин. — Из кожи лезет, чтобы выслужиться у немцев. Надо мной и то измывается. С ним кончать придется.
— Больше на посту никого нет?
— Только нас двое. Я и этот Антон Косой.
Медлить больше было нельзя, мы и так долго провозились с Терешкиным. Надо было срочно принимать какое-то решение.
Я приказал развязать пленника и сказал Колесову:
— Облачайся в полушубок, бери ведра и иди к халупе. Рязанов подойдет к тебе на помощь.
Терешкин замотал головой.
— Не годится… Антон враз догадается, что чужой идет.
— Не догадается, — убежденно бросил Колесов. — За такой метелицей мудрено распознать в двух шагах, свой или чужой.
— Не знаете вы Антона, собачий нюх у него, — заметил Терешкин и просительно взглянул на меня: — Дозвольте мне, товарищ командир. Ежели что, прирежете меня — и баста. Только слово у меня твердое: сказал, не подведу, значит, выполню. Заговорю Антону зубы, покуда ваши ребята сзади к нему подкрадутся.
Колесов дернул его за воротник полушубка.
— Эх, яблочко, хватит тебе баланду травить. Ты, видно, и впрямь мастак зубы заговаривать. Разоблачайся, шкура.
— Выходит, не веришь, браток…
— Какой я тебе браток!
Губы Терешкина горько искривились.
— Прахом матери клянусь, товарищи.
Мне хотелось поверить ему, но можно ли было верить такому?
С тропки сквозь метель донесся хрипловатый голос: