Читать «Расстрелянный парламент» онлайн - страница 160

Однажды я вспоминал капитана Саблина, бросившего вызов беззаконию… И вот старший лейтенант Остапенко поднимается так же против произвола властей и беззакония. Ему было 27 лет. Матросы очень любили Игоря Викторовича – за открытость, честность, коммуникабельность, мужество. Должность у него была – заместитель командира роты по работе с личным составом. Он оправдывал свою должность, ибо, как писал журналист Турченко, «любили его матросы на зависть многим другим офицерам». Видимо, потому и пошли за ним в самую трудную минуту.

Матросы перебрались через забор части и пешком направились к Москве. На 22 автомата было у них всего лишь сорок патронов.

Их уход не остался незамеченным. Их выдали. Командир части, капитан 1-го ранга Сидоренко перепугался и организовал погоню. Когда им не удалось догнать смельчаков, те уехали на попутном ЗИЛе, командир позвонил в милицию…

За поселком Чкаловское матросов ждала омоновская засада. Свидетели говорят, что засада-ловушка была двойная. ЗИЛ налетел на развернутые по шоссе шипы… Открыли огонь омоновцы без предупреждения, со всех сторон… Стреляли дажё сзади. Причем, стрельбу вели – от страха, видимо, – как по «мятежникам», так и по их преследователям. Офицер и три матроса были ранены.

Вести бой было бессмысленно. Сорок патронов на 22 человека! Какой уж тут бой! Да в окружении еще. Он велел матросам сдаваться. А сам приставил к себе автомат и со словами – «Советские офицеры не сдаются» – нажал на курок.

Когда я узнал об этом подвиге, мне долго стыдно было, что я однажды усомнился в существовании честных офицеров, верных присяге и Отечеству. Я поклялся – на каждой встрече с избирателями буду рассказывать об Игоре Остапенко. Его героический поступок подвинул меня участвовать в борьбе за мандат депутата Государственной Думы. Сильный характер офицера служил примером… И я часто помнил – во всех своих разъездах – о том, что на Руси есть офицеры. Мне всегда трудно было говорить нелицеприятные слова в адрес армии. Да, ведь именно такие, как Остапенко, спасли и спасают честь армии, честь офицерских погон. Если бы не было подвига Остапенко, то народ наш имел полное право плевать в лицо всем офицерам. Народ, кормивший армию, народ, которому армия присягала, – имел право. Но Остапенко отстоял честь армии!

Уже после расстрела парламента я узнал из газетной статьи, как хоронили верного сына Отечества. Журналист Турченко писал: «В части и военном городке прощались со старшим лейтенантом Остапенко тайно. Сверху поступил приказ: никаких церемоний! Но все матросы подразделения пришли в помещение, где стоял гроб с их любимцем. Потом потянулись жители городка. Многие светло плакали. За сыном приехал отец из Чимкента. Сквозь жестокое горе в его глазах многие замечали гордость. Отец был молчалив, лишь на прощание сказал: «Пройдет не так уж много времени, и вы будете гордиться им»…

Еще Турченко написал, как боялись офицеры говорить правду, боялись вообще разговаривать, а бывший друг Игоря даже испугался дать фотографию погибшего друга. Вот до чего запугали ельцинские дерьмократы офицеров, вот до чего довели армию! Офицеры боятся лишиться работы!