Читать «Кампан (сборник)» онлайн - страница 86

– Выпороть бы надо!.. – промолвил отец.

Мальчик лежал ни жив ни мёртв, хотя неизвестно, что его больше угнетало: то ли угрызения совести, то ли неожиданность провала и страх наказания.

Родители пожалели его, но хладнокровными не остались. Отругали!

Однажды утром он проснулся, ощущая во всём теле какое-то странное, пугающее томление. Мальчик ничего не понимал. Даже у старших братьев, которым он полностью доверял, ничего не решился спросить. Это было что-то очень личное, очень глубокое и совершенно невысказываемое. Смущение отрока выразилось в трагически-недоумённой мысли: «Я такой же, как все?!» Такой же обыкновенный, такой же плотский и такой… одинокий.

Вечером, перед тем как заснуть, он стал видеть каких-то чудищ. Они представали его мысленному взору сразу же, как только он закрывал глаза. Откуда они брались? Он никогда не читал про них, не слышал никаких историй, да и вообще не верил в них… Но они приходили, теснились, сменяли один другого, иногда появлялись всем легионом. Измученный видениями отрок засыпал, но сон чаще всего не приносил отдохновения. Ночью незнакомцы, бывало, тоже посещали его, наводя если не ужас, то смуту в душе, и тогда утром он просыпался совсем разбитый. Ночь для него стала местом битвы.

А днём он жил, занимаясь обычными делами. Подогревал щи, которые мама оставляла ему на плите, съедая в них один бульон. Чистил ботинки, которые блестели каждый день как новые. Сидел над уроками, бо́льшую часть времени находясь в раздумьях совсем о другом…

На уроках в школе часто давали задания повышенной трудности, и когда учительница спрашивала, кто уже сделал, наш мальчик громко говорил: «Я!» Иногда, правда, в спешке он допускал ошибки, и тогда первым в решении оказывался кто-нибудь другой. Но это не расстраивало мальчика. Значит, он второй…

Иногда ему доводилось быть и первым, если, положим, подходила его очередь мыть дома пол. И тогда он очень унывал. В те минуты, когда он ползал на коленях, пытаясь достать тряпкой все углы, ему приходили мысли о какой-то своей особенной обыкновенности. Вот был бы он одарённым, талантливым, разве пыхтел бы сейчас… За хлебом он ходил с меньшим неудовольствием, но с той же мыслью: настоящие люди такими пустяками не занимаются.

Все близкие были к мальчику доброжелательны, но ему не хватало этого. Душа его томилась и мучительно жаждала чего-то высокого.

Так жил на свете один отрок. Жил-переживал, а потом умер.

3

Жил на свете один мальчик. Да, в каждом юноше, в глубине его души, таится мальчишка, который считает себя совсем взрослым. Хотя бы потому, что его мучают взрослые вопросы. Как жить? Кем стать? С кем жить?

Большой город, в который приехал юный искатель ответов на эти вопросы, принял его неласково. Хотя было это, наверное, обычное равнодушие исполина-муравейника к нуждам одного отдельно взятого муравья, но молодому человеку, жаждавшему внимания к своей персоне, показалось такое равнодушие вопиющей несправедливостью и враждебностью. Неизвестно, на самом деле, чего он жаждал больше: широкой дороги, легко уносящей в светлое будущее, или приветливости тех братьев и сестёр, которые встречались на его пути, но вели себя словно чужие.