Читать «Огненная дева» онлайн - страница 146

– Что делаешь ты, Лиана! – воскликнул он, отнимая руку. – Ты целуешь мою руку?

Но вдруг лицо его просветлело, он раскрыл объятия, и молодая женщина в первый раз добровольно прижалась к его груди.

Лео, бледный от удивления, стоял, скрестив за спиною руки; он, который всегда так свободно высказывал свое мнение, безмолвно смотрел теперь на эту необыкновенную сцену. Лиана с улыбкою притянула его к себе, и он полуревниво, полуласково обнял маленькими ручонками ее талию. Эти три прекрасные фигуры представляли группу, достойную служить олицетворением семейного счастья, полного мира и согласия.

– И все-таки мне завтра же придется расстаться с вами, – уныло сказал Майнау. – После всего, что произошло, ты не можешь оставаться здесь, Лиана, а я не могу оставить Шенверта, пока не будут решены поднятые вопросы и не окончится борьба.

– Я останусь с тобой, Майнау, – сказала она решительно; она знала, что его неминуемо ожидали ужасные открытия, а потому в эти тяжелые минуты ее присутствие было необходимо. – Ты говоришь о борьбе? И я должна оставить тебя одного? Я и здесь могу жить так же изолированно, как и в Волькерсгаузене; с гофмаршалом мне нет более надобности встречаться.

– Один раз тебе все-таки придется встретиться, – прервал он ее и с любовью поправил на лбу ее густые волосы. – Ты слышала, он собирается сегодня ко двору, «хотя бы даже пришлось ему ползти на четвереньках». И я поеду, но это в последний раз. Лиана, можешь ли ты преодолеть себя и поехать со мною, если я буду очень просить тебя о том?

– Я поеду с тобой куда тебе угодно, – она сказала это твердо, хотя выражение испуга промелькнуло на нежном лице молодой женщины. Ее сердце тревожно забилось при мысли, что она еще раз должна предстать пред женщиной, которая считалась ее злейшим врагом и готова была возбудить против нее все элементы природы, чтобы только лишить ее занимаемого ею положения, оторвать у нее сердце, которое при самых торжественных уверениях отдалось ей вчера навеки.

Глава 23

Гофмаршал остался на весь день в своей комнате, обедал один и ни разу не требовал к себе даже и Лео. Прислуга замка была поражена, потому что молодой барон обедал с Лео и его новым наставником на половине баронессы… Он посылал в город за доктором и сам ходил с ним в индийский домик к умирающей, и в его присутствии, со всею осторожностью и избегая стука, прикрыли потолок поврежденного бурею домика, чтобы жгучие лучи солнца не падали на больную. Различные животные, населявшие «Кашмирскую долину», были заперты в их зимние помещения, и «молодой барон» собственноручно остановил воду с шумом струившегося фонтана: ни малейший шум не должен был тревожить больную.

Этого было достаточно, чтобы изменить настроение духа прислуги. Умирающая женщина, которую столько лет величали бесполезной нахлебницей, вдруг сделалась несчастною страдалицей; а когда барон Майнау с серьезной торжественностью возвратился из индийского сада, лакеи стали еще тише ходить на цыпочках по коридорам, а в конюшнях и сараях умолкли песни и свист, как будто умирающая лежала в самом замке…