Читать «Изнанка свободы» онлайн - страница 165

Порой, я впадал в самоуничижение, и приятель-Гайлс начинал нашептывать на ухо скверные мысли. Зачем ей калека, неспособный толком защитить даже самого себя, не говоря уже о женщине рядом? Вопреки всем заверениям Франчески, я начинал подозревать ее в жалости, этаком снисходительном желании позаботиться об убогом, чтобы потом восхищаться собственным милосердием.

В такие минуты меня корежило от ярости, и я с трудом удерживался, чтобы не порвать с сеньоритой навсегда.

Одно дело, когда ты сам превращаешься в презренного страдальца. И совсем другое, когда тебя превращают в него без твоего ведома.

А если даже я ошибаюсь? Если она рядом потому, что действительно любит, а не жалеет меня, разве порядочно с моей стороны пользоваться ее слабостью, когда я могу дать ей так мало? Не это ли тот самый эгоизм, от которого, как мне казалось, я уже отказался?

Дьявольский шепот гордыни с одной стороны и голос самоуничижения, требующий принести жертву и решить все за нас двоих, во благо Франчески, разбивались об улыбку сеньориты и мое желание засыпать, сжимая ее в объятиях.

Она догадывалась, что со мной что-то происходит, но ни разу не попыталась начать «серьезный разговор». Не приставала с вопросами, почему я мрачен, и о чем думаю. Просто молча пережидала мои приступы дурного настроения, хандры или ярости.

Словами не передать, как я был благодарен ей за это.

Что отдельно восхищало в Франческе — она не требовала постоянного внимания. Качество редкое для женщины и тем более ценное. У нее была какая-то своя, далекая от меня жизнь — друзья-фэйри, юридические казусы, сиротский приют, который она курировала на человеческой половине мира.

Иногда это раздражало, и пару раз я попытался высказать свое недовольство:

— Элвин, я не могу быть твоей тенью. Как ты не понимаешь?

— Но ты нужна мне.

— Я здесь.

— Вчера тебя здесь не было. А мне было одиноко.

— Ну, ты же как-то справился, верно?

Я сначала взбесился. В кои-то веки говоришь женщине, что она тебе нужна, а она в ответ смеется. Потом подумал и решил, что сеньорита права. В конце концов, покорные овечки, готовые полностью раствориться в мужчине, наскучивали мне в считанные дни.

Франческа не надоедала. В том числе и в сексе. Я хотел ее постоянно и везде. Она была, как ожившая мужская мечта о развратной девственнице — типаж настолько редкий, что встречается скорее в горячечных фантазиях, чем жизни. Чувственная, страстная и в то же время покорная и неопытная, хотя последнему не суждено было продлиться слишком долго. Ее смущение и возмущение моим бесстыдством пьянили не меньше, чем ее тело. Особенно заводило, когда в порыве страсти эта скромница отбрасывала привитые воспитанием ханжеские глупости, чтобы потом отчаянно смущаться собственного поведения и краснеть в ответ на подколки.

Короче, мне было ради чего жить. И было за что бороться.

Не помню, когда точно это произошло. Просто в один из дней я проснулся с пониманием, что нет проблемы, а есть задача. Сложная, но я всегда уважал и ценил сложность.