Читать «На передних рубежах радиолокации» онлайн - страница 212

Антенных дел мастера

Когда я пришёл в институт, начальником антенной лаборатории был Евгений Николаевич Майзельс. К этому времени у него уже был достаточно большой послужной список. Начав работу во Всесоюзном электротехническом институте у профессора Б. А. Введенского (впоследствии академика), он вскоре перешёл в НИИ-9, г. Ленинград. На основе теоретических и экспериментальных исследований радиоволноводов и радиорупоров им накануне войны была сконструирована восьмирупорная синфазная антенна с веерообразной ДНА и шириной лучей в одной из плоскостей 2,5° (в сантиметровом диапазоне волн). Будучи эвакуированным из блокадного Ленинграда, он в 1942 г. влился в коллектив завода-института, получившего название НИИ-20, где принимал активное участие в разработке РЛС СОН-2. В ЦНИИ-108 Майзельс курировал исследования, разработку и изготовление антенн различного назначения. Но особые отношения его связывали с А. А. Расплетиным, и когда Расплетина назначили главным конструктором станции «РТ», Майзельс стал его заместителем, отвечающим за разработку антенно-фидерной системы. В те времена, в первые послевоенные годы, сама идея лоцирования наземных объектов, затенённых обильной растительностью в виде леса, кустарника, травы или складками местности, казалась фантастической, а инженерные подходы к ней нереальными. Вместе с тем было очевидно, что для получения высокой точности определения угловых координат объектов необходимо формирование узкого луча в азимутальной плоскости. Но этого было недостаточно, если не принять меры для разрешения близко расположенных целей. И тут Расплетин обратился к своему недавнему телевизионному прошлому, где эта проблема решалась путём сканирования луча в пространстве. Сканировать надо было в сравнительно широком рабочем секторе (по крайней мере 50–60°) и притом с повышенной частотой возврата, что могло обеспечить слитность полученной картинки местности. Итак, перед антенщиками встала задача разработать антенну с круговым обзором, которая обеспечивала бы в сантиметровом диапазоне волн электромеханическое сканирование узкого луча с максимально приемлемой частотой возврата в заданном рабочем секторе углов. Надо сразу сказать, что ничего похожего в мировой практике к этому времени сделано не было. Майзельс принял на себя эту тяжёлую ношу, стал анализировать, советоваться с теоретиками, привлёк молодых специалистов, в том числе недавно окончившего Всесоюзный заочный институт связи М. Заксона. После анализа, прикидочных расчётов пришли к выводу, что наиболее приемлемым вариантом является волноводно-щелевая антенна с щелями, прорезанными по разные стороны от средней линии стенки волновода (в шахматном порядке). Согласно теории при варьировании шага между соседними щелями в небольших пределах можно добиться отклонения луча от положения, нормального к оси волновода. Число щелей по длине волновода при этом определяется требуемым коэффициентом направленного действия (КНД) антенны. Обеспечение синфазности отклонения ДН вызывало повышенные требования к соблюдению размеров внутри волновода, что накладывало жесткие ограничения и на механизм, призванный создавать возвратно-поступательные движения при сканировании луча. В этом была основная трудность при производстве таких антенн, что сразу почувствовали разработчики после передачи чертежей антенны на серийный завод. Поначалу антенна на заводе «не шла». Безвылазно сидел там Расплетин и, конечно, разработчики антенны. Требовали пунктуального следования конструкторской документации и выполнения технологического процесса. Создавалась напряжённая обстановка, которую удавалось постепенно преодолевать. Через несколько месяцев кропотливой работы антенны стали поступать для комплектации кабин станции. Эпопея с внедрением аппаратуры на заводе потребовала от её участников большого напряжения сил. Среди сотрудников института больше всего, конечно, досталось Расплетину и его команде, также активным разработчикам новой антенны. После окончания командировок я увидел Майзельса уставшим, с мешками под глазами, слабо реагирующим на многочисленные вопросы окружающих. Необходима была разрядка, которую он ненадолго получил, несмотря на обилие текущих дел. Через некоторое время Майзельсу предстояло окунуться в море других проблем, связанных с созданием антенн в совершенно новом для него и института в целом диапазоне миллиметровых волн. Переход на новый диапазон волн был не просто явлением совершенствования техники, а революционным событием, приближающим к «радиовидению», т. е. к возможности различать на экране индикатора не только сам объект в виде светящегося пятна, а отдельные его части, например, кузов грузовика или орудие танка. Возникали и новые проблемы: было известно, что миллиметровые волны проходят через гидрометеоры (дождь, снег) с повышенным затуханием, однако, были и преимущества, среди которых возможность различения полезного объекта на фоне мощной пассивной помехи.