Читать «На передних рубежах радиолокации» онлайн - страница 172

В мае 1940 г. А. И. Берг вышел на свободу и восстановлен в воинском звании. Стал преподавать в Военно-морской академии. В начале Отечественной войны произошло важное событие, связанное с именем А. И. Берга. Он в качестве члена комиссии Ленинградского обкома и облисполкома посещает токсовскую РЛС, разработанную в ЛФТИ (впоследствии «Редут» и РУС-2). Он впервые видит РЛС в действии и проникается новыми идеями. Из эвакуации, куда он попадает вместе с Академией, он пишет своему военно-морскому начальству о необходимости развития радиолокации. Весной 1943 г. его вызывают в Москву. Он посещает с докладом о перспективах радиолокации некоторых крупных военачальников – маршала артиллерии Н. Н. Воронова и маршала авиации А. Е. Голованова. На совещании у И. В. Сталина доклад делал А. И. Берг. По словам докладчика Сталин ходил, курил трубку, ругался, что он ничего не понимает… А под конец произнёс фразу, которая прекратила все разнотолки и создала условия для возникновения нового вида промышленности – радиолокационной: «А, по-моему, товарищ Берг прав». Рассматривались и сложные вопросы. А. И. Берг спросил: «Можно ли мне доверять? Ведь я только что вышел из тюрьмы». Ответ Сталина я слышал в такой интерпретации: «Вас кто-нибудь обижает?» Берг молчал. Сталин продолжал: «Не обижает. Работайте. А виновных мы накажем», Дело было накануне Курско-Белгородской операции 1943 г. Сталин сказал: «Чтобы вы начали работу, нам надо ещё победить под Курском. Вот победим – и приступите».

4 июля 1943 г. вышло постановление ГКО «О радиолокации». По этому постановлению создавался Совет по радиолокации при ГКО. Председателем Совета был назначен Г. М. Маленков, членом – А. И. Берг. Согласно постановлению организуется Всесоюзный научно-исследовательский институт радиолокации, – в дальнейшем получивший название ВНИИ-108. Первым директором был А. И. Берг. Ввиду его загруженности на государственных должностях в период 1943–1947 институт возглавлял П. З. Стась. С 1947 г. А. И. Берг возвращается к руководству институтом.

Когда я пришёл в институт, он уже назывался Центральным НИИ-108 (ЦНИИ-108) и подчинялся Комитету № 3 при СМ СССР. По мере моего ознакомления с проблемами, стоящими в повестке дня 13 лаборатории, а ещё шире – перед комплексными лабораториями вообще, я стал понимать, что должен существовать механизм, связывающий эти проблемы в единое целое. Кто-то должен был приводить этот механизм в действие, решать главные, ключевые вопросы, распределять усилия между исполнителями. Постепенно выяснилось, что за дирижёрским пультом стоит ни кто иной, а А. И. Берг, тогда директор института. Я проиллюстрирую это на примере станций, разрабатываемых 13 лабораторией и получивших впоследствии наименование СНАР. Прежде всего, о постановке вопроса. На совещании у А. И. Берга подвергалась сомнению сама возможность реализации таких станций. Скептики говорили вроде бы разумные вещи: «местники» задушат любой полезный сигнал. Ведущие конструкторы, один за другим, отказывались от разработки. Военные настаивали. «Безумно храбрые» А. А. Расплетин и Г. Я. Гуськов дали согласие. Но решать-то надо было А. И. Бергу. Он рисковал не только своим именем, но и престижем недавно организованного института. При неудаче были бы впустую затрачены большие государственные средства, в чём не преминули бы обвинить А. И. Берга. Думаю, что так, с кондачка, А. И. Берг не дал бы согласия на разработку. По-видимому, длительные беседы с А. А. Расплетиным, представленные расчёты убедили А. И. Берга, и работа пошла. Но надо было решить ещё один, кардинальный вопрос: а как вообще проходят УКВ, и, в частности, в сантиметровом диапазоне волн, в приземном слое, каковы дифракционные явления с учётом кривизны земли. В теоретическом, расчётном плане решать эти вопросы было поручено А. И. Бергом лаборатории М. А. Леонтовича. Затем последовали экспериментальные исследования. Полученные результаты регулярно обсуждались с А. А. Расплетиным.