Читать «У истоков древнерусской народности» онлайн - страница 82

Вещи, найденные в интересующих нас захоронениях: предметы вооружения и драгоценности, к сожалению, не говорят ничего определенного о племенной принадлежности их хозяев. В этот период, на исходе «великого переселения народов», в материальной культуре различных племен юга европейской части нашей страны было много общих черт. Глиняная посуда может быть определена как салтово-маяцкая, общая для многих племен Северного Причерноморья; здесь — на Донце и в Поднепровье — она скорее всего может связываться с сармато-аланскими элементами. Но погребальный обряд, выявленный при исследовании как рядовых, так и богатых захоронений, непохож на погребальную обрядность сармато-аланских племен третьей четверти I тыс. н. э., живших на Северном Кавказе и на Донце. Они не сжигали своих мертвых, а сооружали для них могилы с подбоем, катакомбы. Погребальная обрядность в данном случае является весомым аргументом, свидетельствующим против предположения о сарматском происхождении людей, останки которых были сожжены и захоронены у Тополей, Ново-Покровки, Вознесенки и Глодосов. Обряд трупосожжения, открытый в перечисленных пунктах, позволяет говорить либо о тюрках, либо о славянах. Было высказано мнение, что такая деталь погребального обряда, как захоронение побывавших на погребальном костре предметов вооружения отдельно от пережженных костей, заставляет вспомнить картину больших черниговских курганов X в., где вещи, побывавшие на погребальном костре, также складывались отдельно от останков захоронения. В качестве славянского Ю. В. Кухаренко рассматривает обычай сгибать пополам сабли, входящие в состав погребального инвентаря.

Но и эти аргументы маловесомы. Они могут послужить основанием не более чем для предположения. Вещи, побывавшие на погребальном костре, складывались в могиле отдельно от пережженных костей умершего не только у славян и тюрок. Обычай сгибать оружие умершего заставляет вспомнить о пшеворских элементах в составе черняховского населения, которые могли иметь и германское, и западнославянское происхождение.

Общий итог наших попыток ответить на вопрос, кем были древние русы, давшие свое имя древнейшему государственному образованию днепровских славян, таким образом, является далеко не утешительным. Группа археологических памятников, быть может, принадлежавшая этому «племени», как видим, пока что не поддается сколько-нибудь удовлетворительной этнической расшифровке.

НА ФИННО-УГОРСКИХ ОКРАИНАХ ДРЕВНЕЙ РУСИ

О финно-угорских племенах

1

В третьей четверти I тыс. н. э. славянское население, расселившееся в Верхнем Поднепровье и смешавшееся с местными восточнобалтийскими группировками, при своем дальнейшем продвижении на север и восток достигло границы областей, издревле принадлежавших финно-угорским племенам. Это были эсты, водь и ижора в Юго-Восточной Прибалтике, весь на Белом озере и притоках Волги — Шексне и Мологе, меря в восточной части Волго-Окского междуречья, мордва и мурома на Средней и Нижней Оке. Если восточные балты являлись соседями финно-угров с глубокой древности, то славяно-русское население близко столкнулось с ними впервые. Последующая вслед за этим колонизация некоторых финно-угорских земель и ассимиляция их коренного населения представляли собой особую главу в истории формирования древнерусской народности.