Читать «Работа над ошибками, или Грустная грустная сказка» онлайн - страница 60

— Здесь нет таких комнат. Я прощаю тебя, — через недолгую паузу сказала я, — я требую, чтобы ты навсегда забыл ту ночь.

Ранх-ба был очень удивлен, в его глазах светилась радость. Но она вдруг сменилась отчаянием.

— Ты не в себе, милая. Я готов был убить тебя, и убил бы. Я слышал все.

Как он принес тебе шаль, как выговорили о звездах, я видел, как он целовал тебя. Тогда-то я и вынул нож, который всегда ношу у сердца. Я слышал каждое ваше слово, и оно больно ранило меня.

Глаза мои не видели ничего, кроме тьмы. Он ушел, а я встал с постели, хоть мне и трудно было это сделать. Я подошел к тебе. Я смотрел на твое лицо, на эту шаль, на улыбку. Руки мои дрожали, меня бросало то в жар, то в холод. В висках билось отчаяние то того, что ты не моя больше, что ты не любишь меня. Клинок, который я сжимал, давал мне силы.

Ты открыла глаза: невинный чистый ангел, не видевший ни порока, ни зла. Я готов был этому поверить, готов был поверить, что все, что я слышал и видел, мне приснилось. Но в твоих глаза мелькнул Он. Я хотел убить его. Я хотел, чтобы Он чувствовал ту же боль, что и я. Этой болью я хотел заглушить свои муки, — голос Ранх-ба сорвался и он замолчал.

Меня поразило, насколько сильно было его волнение, и как долго и хорошо он его скрывал, с каким достоинством говорил всю эту речь.

— ты просишь наказания? — спросила я.

Он кивнул, судорога вцепилась в его горло мертвой хваткой.

— Ты не виновен! За что ты просишь наказания?

Он вскинулся и простонал.

— Ты с ума сошла.

— Отнюдь. Во всем с самого начала была виновата только я сама. Я дала повод, ослабила внимание, я повела себя неосторожно. Мне так хотелось, чтобы у нас наконец-то все наладилось, я была так счастлива, что не понимала, что творю. Я вела себя непредусмотрительно, неосмотрительно, преступно, наконец, это моя ошибка, а не твоя.

Поморщившись от боли, я наклонилась к нему и взяла его руку. Он вздрогнул и порывисто сжал мою руку сильнее, чем нужно было.

— Я вынудила тебя на это. Твоя вина по сравнению с моей ничтожна. Твои чувства оказались сильнее тебя. Человек слаб, зачем судить его за слабость?

— Эта слабость чуть не стоила тебе жизни, — протестовал Ранх-ба.

— Со стороны все это выглядит нелепо. Мы перетягиваем вину на себя, как старое одеяло, — сказала я с улыбкой.

Ранх-ба побледнел, его качнуло.

— Что с тобой? — вскинулась я.

— Ты не до конца простила меня. Да и можно ли простить убийцу, пусть и неудавшегося? — сказал он.

— О чем ты? Я не понимаю, — ответила я, пытаясь поймать его блуждающий взгляд, — Я не раздумывая ни секунды, пойду за тобой. Я буду рядом, чтобы ни случилось. Я люблю тебя. Любовь может все простить, она может изменить все.

Он гладил мою руку и думал.

— Я предлагаю тебе солнце, и свободу. Все, что ты пожелаешь взять, будет твоим.

Я смотрела на него. Он был как-то надломлен, совсем бледен, у губ залегли складки страдальца, на лбу и щеках в морщинках не отразилось и половины его страдания. В шевелюре воронова крыла я заметила белые волоски. Мой Ранх-ба состарился за эту неделю, на несколько десятков лет, но это был мой Ранх-ба, которого я любила всегда.