Читать «Свет в августе» онлайн - страница 240

– Я думаю – на что вам гостиница, когда в машине дом. – Я промолчал, а уже в город въезжаем, и он спрашивает: – А этот городок порядочный или так себе?

– Не знаю, – говорю. – Но думаю, пансиончик какой-нибудь здесь найдется.

А он говорит:

– Интересно, нет ли тут лагеря для туристов? – Я молчу, и он объясняет: – Чтобы палатку снять. Гостиницы эти дорогие – особенно если людям ехать далеко. – А куда едут, так и не говорят. Как будто сами не знают, а так, смотрят, куда им удастся заехать. Но я еще этого не понимал. А вот что он от меня услышать хочет, понял – и что сам он у меня об этом не попросит. Как будто, если Бог положил мне сказать это, я скажу, а если Бог положил ему пойти в гостиницу и заплатить, может, целых три доллара за номер, он пойдет и заплатит. И я говорю:

– Что ж, ночь теплая. Если вы не боитесь москитов и на голых досках в машине спать…

А он говорит:

– Конечно. Это будет прекрасно. Это было бы очень прекрасно, если бы вы ей разрешили. – Тут я заметил, что он сказал ей. И начинаю замечать, что он какой-то чудной, напряженный, что ли. Такой у него вид, будто сам себя накрутить хочет на какое-то дело, которое сделать охота, но боязно. И боится вроде не того, что ему худо будет, а вроде само дело такое, что он бы скорее умер, чем на него решился, если бы всех остальных путей не перепробовал и в отчаяние не впал. А я еще ничего не знаю. Никак в толк не возьму, что у них там за история. И если бы не ночевка с этими приключениями, я, думаю, так бы и расстался с ними в Джексоне, ничего не узнавши».

А что он сделать-то хотел? говорит жена.

Подожди, дойдет черед и до этого. Может, я тебе даже покажу. Он продолжает:

«Остановились мы у магазина. Я еще затормозить не успел, а он уже спрыгнул. Как будто боялся, что я его обгоню, а сам сияет прямо – как мальчишка, когда ему пообещаешь что-то сделать, и он торопится что-то сделать для тебя, пока ты не передумал. Рысцой забежал в магазин и возвращается со свертками, выше головы нагрузился – и я про себя говорю: «Э, брат. Ты, я вижу, совсем решил поселиться в машине и хозяйством обзавестись». Поехали дальше и скоро нашли подходящее место, я съехал с дороги, под деревья, а он выскакивает, бежит к дверце и помогает ей слезть, да так, как будто они с мальцом стеклянные. А лицо у самого все такое же, как будто он уже почти решился – не знаю, на что он там решился с отчаяния, – если только я или она чем-нибудь раньше не помешаем и если она по его лицу не поймет, что он с отчаяния на что-то решился. А на что – я и тогда еще не знал».

А на что все-таки? говорит жена.

Я же тебе только что показал. Пора, что ли, второй раз показывать?

Я, пожалуй, обойдусь. Но все-таки не понимаю, что тут смешного. И как он умудрился столько трудов и времени на это потратить?

А потому что они были не женаты, говорит муж. И ребенок-то был не его. Только я этого не знал. Я это только ночью понял, когда услышал их разговор у костра – они, наверно, думали, я не слышу. Это еще до того, как он совсем отчаялся. Но и тогда, думаю, отчаяния уже хватало. Просто решил попробовать в последний раз. Он продолжает: