Читать «В Стране Дремучих Трав» онлайн - страница 7

Все это верно! Неоспоримо!

Но тогда… тогда и эта бабочка Мертвая голова, залетевшая ко мне в номер со столь странным письмом, — надежнейший письмоносец в чьих-то руках?

Конечно, для написания, для отправки микроскопического письма таким необычайным способом требуется огромное мастерство и умение. Неужели это работа студента Павла? А может быть, это шифрованное письмо? Но как разгадать?

Глава 4

РАЗГАДКА В ФОРМЕ НОВОЙ ЗАГАДКИ

На столе перед мастером Талкихорном лежат какие-то бумаги, но он не смотрит на них.

С помощью круглой крышки от чернильницы и двух обломках сургуча он хочет найти своим мыслям выход из какого-то затруднения.

То он помещает крышку в середину, то кусочек красного сургуча, то кусочек черного,

Но ничего не получается. Он вынужден убрать все и начать снова.

Диккенс, Холодный дом.

Самыми необычайными картинами были расписаны стены ресторана, куда я в этот вечер зашел из библиотеки.

Белый медведь, стоя на льдине, вытянул свою морду и касался острого паруса лодки, уходящей в даль неестественно голубого моря. А на другой стене дети, сидя на корточках, пускали в. бурный ручей меж снежных гор маленькую бумажную лодочку. К потолку были прибиты рога горного козла. С них свешивались две лампы под яркими цветными бумажными абажурами.

Я пил кислое вино, ел какое-то непонятное мясное блюдо с тушеными помидорами. На эстраде звенел струнный оркестр из трех музыкантов. И хотя в ресторане становилось все теснее и шумнее, но это не мешало мне думать о том, что было в письме Дарвина и в опытах Фабра.

Я говорил себе: все предстает теперь в новом свете.

Случайно полученное мною письмо не зря, неспроста и не ради шутки послано столь необычайным способом. Нет, это не дело рук студента института! Пойти бы к профессору Тарасевичу и поговорить с ним.

Я ушел из ресторана.

Раздумывая, разговаривая почти вслух сам с собой, я медленно брел по ночным улицам городка. Как отгадать, как прочесть странное письмо? Кто такой Думчев? И кто, наконец, адресат этого загадочного послания?

Дежурная по гостинице, как всегда, не отрывая глав от книги, сказала:

— Товарищ Нестеров! Вам письмо. Оно в номере. На сколько суток вы еще оставляете за собой номер?

— Только на сутки. Я уезжаю завтра, — ответил я.

В номере на столе лежало письмо. Оно было от профессора Тарасевича.

Я немедленно отправился в институт.

Профессор ходил большими шагами по кабинету, видно чем-то встревоженный. Он обрадовался мне и начал с извинений. Но по всему было видно, что мысли его далеки от тех любезных фраз, с которыми он обратился ко мне:

— Ваш визит к нам в институт прошел в какой-то странной, шутливой атмосфере. Беру целиком вину на себя, дорогой гость. Простите нас!

— Степан Егорович, стоит ли об этом вспоминать! Я человек необидчивый.

— Вы-то прощаете, но здесь вина не только перед вами.

— А перед кем же? Перед студентом Павлом Белякиным?