Читать «ЦРУ и мир искусств. Культурный фронт холодной войны» онлайн - страница 315

Джек Томпсон размышлял в том же ключе: «Это старый способ - когда вы хотите прервать операцию, вы от неё просто отказываетесь. Я даже предполагаю примерный сценарий: президент Джонсон сидит за своим столом в Овальном кабинете и перебирает различные бумаги. Наткнувшись на номер журнала «Инкаунтер», он спрашивает: «А это что такое?». Ему отвечают: «Это - ваш журнал, господин президент». А он говорит: «Мой журнал? Мой журнал! Эти парни, считающие, что моя война неправильная, пишут об этом в моём же журнале?». Вот и всё» .

На выдуманный сценарий Томпсона действительно стоит обратить внимание. Линдон Бэйнс Джонсон - человек 1930-х, бедный парень из Техаса, попавший в мир, изобилующий восточными мудростями, у которого не было за спиной толпы интеллектуалов, никакого напыления гламура, окружавшего «афинскую интерлюдию» Джона Кеннеди. Идея Джонсона о культурном фестивале ограничивалась тем, что это должно быть всего лишь «приятным для дам» представлением. За два года до выхода статьи Брейдена, 14 июня 1965 года, американские интеллектуалы превратили Фестиваль искусств Белого дома, первоначально задуманный советниками Джонсона как «средство успокоения противников войны», в площадку для жарких споров по Вьетнаму. Роберт Лоуэлл отказался от приглашения - этот факт приложили к его досье в ФБР, как описал это Эдмунд Уилсон (Edmund Wilson), - с «резкостью», которая ошеломила организатора фестиваля Эрика Гольдмана (Eric Goldman). Дуайт Макдональд приехал на фестиваль, но принёс петицию, поддерживающую Лоуэлла и осуждающую американскую политику. Под этой петицией (из неприглашённых) поставили подписи: Ханна Арендт, Лилиан Хеллман, Альфред Кэзин, Ларри Риверс (Larry Rivers), Филип Рот (Philip Roth), Марк Ротко, Уильям Стирон (William Styron) и Мэри Маккарти. За обедом Макдональд собрал ещё девять подписей, дело почти дошло до драки с Чарлтоном Хестоном (Charlton Heston), который обвинил Макдональда в отсутствии «элементарных манер» и поинтересовался: «Вы считаете нормальным собирать подписи под петицией против хозяина дома, в котором вас принимают?» . У Джонсона создалось впечатление, что Белый дом был заполнен «бандой предателей» .

По воспоминаниям Эрика Гольдмана этот случай стал настоящей катастрофой, и «реакция президента Джонсона упрочила стену, выстроившуюся между президентом и этими группами... К счастью, большая часть истории неизвестна. Но и того, что стало достоянием общественности, оказалось достаточно, чтобы сделать эту стену такой же непреодолимой, как бетонная стена с колючей проволокой, разделяющая Восточный и Западный Берлин» . Из заявления Джонсона о тайном сговоре между этими людьми, целью которого было оскорбить его самого и его кабинет и «навредить своей стране во время кризиса», взято много цитат . Они были «сукиными детьми», «дураками», «предателями», превратившими незначительное событие «в ситуацию, которая теперь была обречена на серьёзные последствия». Президент также сообщил двум своим помощникам - Ричарду Гудвину (Richard Goodwin) и Биллу Мойерсу (Bill Moyers), что «больше не собирается иметь ничего общего с либералами. Они не будут иметь ко мне никакого отношения. Они все придерживаются коммунистической линии - либералы, интеллектуалы, коммунисты. Все они одинаковые» .