Читать «Том 1. Здравствуй, путь!» онлайн - страница 34

На Луговой в те дни строителей было меньше двух десятков. Квартировали они все в недалеком сельце из восьми маленьких саманных хаток, без потолков, с плоскими камышовыми крышами и земляными полами. Пока что они занимались самоустройством, а для дороги ничего не делали, жили в ожидании, когда закончится спор, где легче и выгодней проложить ее.

Спор об этом начался давно, с самого первого замысла соединить Сибирь и Среднюю Азию рельсами, возникшего еще до революции. Построить такой путь у царской России не было сил, и только после революции Советская Россия приступила к делу — весной 1927 года начались изыскания. Сперва было задано, что новая дорога должна пойти от города Фрунзе на город Алма-Ату по отрогам горного хребта Заилийского Алатау. В результате изысканий возникли четыре варианта. Все они вызывали резкую критику руководящих организаций, потому что все планировали большие скальные работы, местами двойную, даже тройную тягу при эксплуатации, все были привязаны к району с частыми землетрясениями.

Во время споров появилось предложение изучить еще один вариант, уже пятый, Чокпарский. Он сулил уменьшить скальные работы, исключить двойную тягу, увести дорогу из района землетрясений в безопасный, но сильно удлинял путь и в станцию примыкания выдвигал Луговую, а город Фрунзе оставлял в стороне от новой магистрали.

У всех вариантов были сторонники и противники. Спор вырос до всесоюзных размеров, захватил не только изыскателей-путейцев, но и смежников: геологов, гидрологов, экономистов, захватил высокие государственные учреждения, печать от центральных миллионотиражных газет до районных листовок, тысячи людей.

По срокам, назначенным Советом труда и обороны, уже надо бы класть рельсы, а строители еще не знали куда. Решили срочно организовать большую экспедицию для изысканий на Чокпаре, в помощь техническим изыскательским партиям привлечь ученых геологов, гидрологов, сейсмологов. Начальником экспедиции назначили опытного строителя железных дорог инженера Елкина.

Станция Луговая сделалась отправным пунктом для изыскателей по пятому — Чокпарскому — варианту, они потянулись сюда со всех направлений, обследованных прежде: Курдая, Кастека, Какпатаса. Появилась работа и для тех, кто приехал не для изысканий, а уже строить. Первая получила ее Шолпан, получила именно ту, о которой давно мечтала, — на телеграфе. Единственный станционный телеграфист оказался бессильным передать весь поток телеграмм, который хлынул из Луговой и в Луговую. Маленькая, нигде, кроме своей дороги, не известная дотоле станция за несколько дней прогремела на всю страну. Постепенно устроились все, кто хотел, а потом обнаружилась даже нехватка рабочей силы.

И всегда-то горячее летнее солнце южного Казахстана в тот год пекло особенно сильно. За шесть весенне-летних месяцев не выпало ни капли дождя. Земля дышала накаленной сковородкой. Воздух стоял неподвижно, и в нем, как в зеркале, отражались аулы, озера, пасущиеся стада, всадники, пешеходы. Трудно было отличить, где настоящее, а где его отражение. Не проходило дня, чтобы Тансык не ошибался, и наконец так устал от погони за миражами, что решил полностью отдаться на волю своего коня. Выезжая за новостями, он бросал поводья на шею ему, а сам, разморенный жарой, либо дремал, либо курил, совсем не стараясь замечать, что творится вокруг. Но старый, опытный конек, хорошо знавший повадки Длинного Уха, примечал все. Вот в небе пролетел орел, на песке оставила след змея. Умный конь решил, что змея, орел не нужны хозяину, и не подал никакого знака. А вот показался в стороне всадник, и конь круто повернул к нему. От резкого движения Тансык очнулся. На этот раз всадник оказался не миражем.