Читать «Три кило веселья» онлайн - страница 14

Глава III

«МАЛЬЧИК НА ВОЙНЕ»

«Отец Егорки Курочкина был моряком-подводником. Его боевая подводная лодка базировалась под Мурманском, на Баренцевом море. А дядя Егорки служил военврачом на пограничной заставе в Белоруссии.

Егоркина мама работала учительницей, и отпуск у нее был почти все лето. И было решено: они все втроем – мама, Егорка и младшая его сестренка Лялька – поедут сначала навестить дядю на заставу, а потом отправятся к отцу, на Балтику. «Покататься» на подводной лодке.

Прошлым летом Егорка уже был на военно-морской базе, где служил отец, и хорошо помнил этот порт за железными воротами, со звездой, где вдоль причалов будто спали военные корабли – торпедные катера, и тральщики, и эсминцы, и подводные лодки. Они лениво лежали на гладкой воде, отражаясь в ней стремительными корпусами, радиомачтами, грозными башнями с длинными жерластыми орудиями.

Над кораблями громко и скрипуче кричали чайки, всюду раздавались гудки и свистки, звенели якорные цепи. Такая была красота! Так пахло морем и свежей краской на бортах кораблей! Так блестело солнце на зеленой воде! И развевались на мачтах флаги!

А папина подводная лодка была похожа на всплывшую из глубин сказочную рыбу. Сердце замирает – представить себе, как она бесшумно скользит в глубине холодного мрака бездонного моря…

Но сначала – на заставу. Там веселые пограничники в зеленых фуражках, остроухие улыбающиеся овчарки, статные кони и даже маленький командирский броневик, который прячется в земляной норе, готовый выскочить по боевой тревоге и открыть огонь из своего пулемета.

…От станции до заставы они ехали ночью в кузове грузовичка, сидя на ящиках с консервами. Дорога шла лесом, была ухабистая и петлистая. По бокам ее стояли разлапистые ели, тянулись к машине своими колючими лапами, скребли по бортам, будто хотели ее задержать. Над дорогой раскинулось звездное черное небо…

Добрались до заставы почти под утро. Дядя Лева расцеловал маму, обнял Егорку, взял на руки уснувшую Ляльку и отвел их в маленький домик, где они сразу же, уставшие с дороги, легли спать.

А на рассвете проснулись от страшного грохота. За окном, в чуть светлеющем небе, вспыхивало, гремело, вставали черно-красные кусты взрывов. Стены домика вздрагивали. На столе тонко звенела ложечка в стакане.

Сестренка громко плакала, бледная мама одевала ее. Распахнулась дверь – в нее пахнуло гарью и сгоревшим порохом. Еще громче загремели разрывы, и стала слышна близкая автоматная стрельба.

Вбежал командир заставы, с автоматом в руке, с перевязанной наспех головой – сквозь бинт проступали алые пятна.

– Быстро! – крикнул он. – Собираться! Это война!

Было 22 июня 1941 года…

Возле дома стояла «полуторка», фырчала мотором. Та самая, на которой они приехали. В кузове сидели испуганные женщины и плачущие дети. Чуть в стороне, уткнувшись в дерево, чадил, изредка выбрасывая язычки пламени, маленький командирский броневик.

Егорка передал Ляльку в протянутые из кузова руки, помог забраться маме и влез сам. Машина рванулась и понеслась, подпрыгивая и кренясь, меж черных воронок и вспыхивающих разрывов.