Читать «Наследник собаки Баскервилей» онлайн - страница 80

– Эх вы! – пожурил нас папа, когда мама ушла в магазин. – Не могли что-нибудь другое написать.

– Зато, – посоветовал Алешка, – ты эту штуку можешь маме каждый год дарить.

– И на Восьмое марта, – добавил я. – Спрячь ее в кабинете.

В этот день мы, конечно, постарались не огорчать наших родителей. И сказали, что их вызывают в школу, чтобы выразить им благодарность за хорошее воспитание детей.

– Наконец-то, – самолюбиво сказала мама, – признали. Я в новой шляпке пойду. А ты, – она повернулась к папе, – в форме, с орденами и погонами.

– И с пистолетом, – на всякий случай подстраховался Алешка.

Он не сомневался: если на нас здорово наедут, папа нас в обиду не даст.

– Когда "стрелка"? – деловито уточнил папа.

– В восемнадцать сорок пять, – поспешил Алешка.

– Да? – немного завял папа. – А я «Новости» хотел посмотреть.

Будут тебе новости, с горечью подумал я, мало не покажется.

– Там посмотришь, – сказал Алешка. – У них телевизор есть.

Когда родители пошли надевать ордена, погоны и новые шляпки, я спросил Алешку:

– А почему именно в восемнадцать сорок пять?

– Узнаешь. – И Алешка усмехнулся так, что я заранее пожалел наш педсовет и родительский комитет в придачу.

Бомбу подложил, подумал я. И поставил часовой механизм на 18.45 московского времени.

И я не очень ошибся. Бомба была. И здорово рванула.

В 18.45 учительская напоминала мрачный суд инквизиции.

Нас с Алешкой посадили в самый дальний угол и отгородились от нас столом. Мама и папа сидели напротив педсовета в расширенном составе и, опустив головы, слушали "обвинительное заключение", которое с солдатской прямотой оглашал наш бравый директор. Он обращался при этом в основном к папе.

– …И при всем уважении к вам, товарищ полковник, я вынужден сказать о ваших детях горькое слово правды. Имя Оболенских в нашей школе стало нарицательным. Разбитое стекло, сорванный с учителя парик, мелкая торговля в неустановленных местах, неисправная канализация… Кто виноват? Братья Оболенские…

Родители слушали и смотрели на нас. По-разному. Мама была готова сорвать с головы шляпку, которую от волнения забыла снять и которая стояла на ней дыбом, и броситься на нашу защиту. А папин взгляд как бы говорил: "Что ж вы, дурачки, молчите? Ведь вам есть что сказать".

И Алешка, будто поняв его взгляд, вдруг встал и нахально простучал каблуками через всю комнату к телевизору.

– Можно, я включу на минуточку?

– Вот видите! – взвизгнула Химчистка. – Он и тут себе позволяет! А еще бабушку любит!

– Постойте, – папа, кажется, раньше всех что-то понял, – давайте-ка посмотрим.

Весь педсовет с негодованием переглянулся, но заслуженному полковнику милиции возражать не решился.

На экране замелькали всякие новости. И в частности, сюжет о праздновании Дня милиции в Министерстве внутренних дел. Там даже наш папа мелькнул. Правда, не очень удачно: он в это время чокался водкой с каким-то седым генералом, у которого вся грудь была скрыта кольчугой орденов.