Читать «La Divina – Божественная Мария Каллас» онлайн - страница 5

Мать Марии использовала все семейные связи, чтобы попытаться устроить Марию в Национальную консерваторию. По традиции туда принимали лишь с шестнадцати лет, и Марии пришлось солгать и добавить недостающие два года. Она была рослой девушкой, и обман прошел незамеченным.

Выдержав блестяще вступительный экзамен, Мария начала учиться в престижной Национальной консерватории под руководством известной испанской оперной дивы Эльвиры де Идальго. Позднее Каллас скажет: «Всем моим мастерством, вокальной и музыкальной подготовкой, моим художественным воспитанием как актрисы и человека я обязана Эльвире де Идальго».

Эффектная, темноволосая, с горящими глазами, великолепная певица, звезда Метрополитен-опера, Ковент Гардена и Ля Скала, де Идальго стала кумиром Марии Каллас. Мария старалась проводить каждый свободный час со своим педагогом. Она выполняла ее мелкие поручения, даже помогала в уборке квартиры.

Мария нуждалась в ее обществе, и знаменитая певица это поняла, приняв Марию в свою семью. Она открывала ей тайны вокального мастерства, заботилась о ее внешнем виде, подобрала ей соответствующую диету. Они оставались друзьями до конца дней. Эльвира Идальго впоследствии скажет о своей знаменитой ученице: «Она была свечой, которая горела с обоих концов».

Дебют Марии на сцене Афинской оперы в одноактной опере Suor Angelica был триумфальным. Все начиналось прекрасно, с ней был подписан контракт на несколько выступлений. Однако никто из жителей Афин не подозревал тогда, что вскоре их жизнь полностью изменится. Тучи сгущались над Европой – шел июнь 1940 года.

Война для Греции, как и для всей Европы, была страшным бедствием. Семья Каллас не была исключением. «Мы страшно нуждались, иногда по нескольку дней не видели хлеба, – вспоминает сестра Марии Джеки. – Мария потом в течение всей жизни не могла позволить себе выбросить еду, – сказывались воспоминания военного времени». Она продолжала занятия в консерватории и в 1941 году в возрасте восемнадцати лет спела свою первую большую оперную партию в «Тоске», получив за нее казавшуюся тогда баснословной сумму в шестьдесят пять долларов.

Ее отношения с матерью становились все более сложными. Лиза, агрессивная и амбициозная, требовала от Марии все большего, упрекая ее в бездействии. Точно так же она вела себя и по отношению к своему мужу, что и послужило причиной их развода. Мария мечтала уехать по окончании войны в Америку. Она любила отца, надеялась на его ответное чувство – ведь должен же быть хоть кто-нибудь, кого можно любить, кому можно верить.

…Прошло восемь лет с того дня, как Лиза убежала с дочерьми в Грецию. Там прошла юность Марии, но она родилась и жила первые тринадцать лет в Америке, и воспоминания безмятежного детства не покидали ее.

Она не забыла долгие прогулки с отцом по улицам Манхеттена, помнила, как они заходили в кондитерские, ели вкусное мороженое из вафельных стаканчиков. Мария вспоминала небоскребы Нью-Йорка, нарядную толпу, элегантных женщин, множество автомобилей. Огни большого города манили ее, а еще – и при этих словах сердце сладко томилось – там, в Нью-Йорке она бы могла петь в Метрополитен-опера. Возможно ли большее счастье?