Читать «Однажды Гоголь... Рассказы из жизни писателя» онлайн - страница 4

«И Гоголь тож»

В гимназии Гоголь и между товарищами, и по официальным документам назывался Яновским. Нестор Кукольник вспоминал, как однажды, уже в Петербурге, один из приятелей спросил Гоголя: «С чего ты это переменил фамилию?» – «И не думал». – «Да ведь ты Яновский». – «И Гоголь тож». – «Да что значит гоголь?» – «Селезень», – отвечал Гоголь сухо и свернул разговор на другую материю.

«Сочтите за мной»

По рассказам нежинских соучеников, Гоголь еще в школьные годы никогда не мог пройти мимо нищего, чтобы не подать ему, и если нечего было дать, то всегда говорил: «Извините». Однажды ему даже случилось остаться в долгу у одной нищенки. На ее слова «Подайте Христа ради» он ответил: «Сочтите за мной». И в следующий раз, когда та обратилась к нему с той же просьбой, он подал ей вдвойне, добавив при этом: «Тут и долг мой».

Похороны Македонского

Однажды на уроке учитель всеобщей истории с большим жаром рассказывал про подвиги Александра Македонского и, заключив смертью, сказал: «Ну, господин Гоголь-Яновский, а по смерти Александра Македонского что последовало?» – «Похороны», – ответил тот. Весь класс захохотал вместе с учителем.

Библиотекарь

В гимназии Гоголь известен был как хранитель книг, выписываемых в складчину. Пантелеимон Кулиш, первый биограф писателя, рассказывал со слов его соучеников, что книги выдавались библиотекарем по очереди. Получивший для прочтения книгу должен был в присутствии Гоголя усесться чинно на скамейку в классной зале на указанном ему месте и не вставать до тех пор, пока не возвратит книги. Этого мало: библиотекарь собственноручно завертывал в бумажки большой и указательный пальцы каждому читателю и тогда только вверял ему книгу. Гоголь берег книги как драгоценность и особенно любил миниатюрные издания.

Как Гоголь проучил хвастуна

Был между гимназистами ученик, который весьма часто хвастал перед ними имениями своего отца, хотя все знали, что это неправда. Хвастовство это надоело всем, но никто не решался унять товарища. Однажды во время подобного хвастовства, в самом его разгаре, Гоголь вынул из кармана малороссийскую дудочку и вдруг просвистел посреди товарищей. Все расхохотались. Хвастун замолчал, покраснел, заплакал, и с той поры прекратилось его хвастовство.

Школьные проказы

Однокашник Гоголя по гимназии Иван Сушков рассказывал как-то за обедом у своего дяди, московского литератора Николая Васильевича Сушкова: «Никто не думал из нас, чтобы Гоголь мог быть когда-либо писателем даже посредственным, потому что он известен был в лицее за самого нерадивого и обыкновенного слушателя и отличался больше жартами (шутками), которыми часто заставлял всех товарищей хохотать до беспамятства. Довольно бывало ему сказать одно слово, сделать одно движение, чтобы все в классе, как бешеные или сумасшедшие, захохотали в одно горло, даже при учителе, директоре… Он же оставался как ни в чем не бывало: спокоен и важен. Пока не знали причин нашего смеха, обыкновенно наказывали нас за него тем, что мы должны были, провинившись, стоять, а он один сидеть; но когда нам наскучило это и мы объявили, в чем дело, уже один он стоял, а мы сидели».