Читать «Батарея» онлайн - страница 32

– Раньше тоже не было, а поди ж ты… – проворчал бригадный комиссар. – Оставив флотилию в Николаеве, я проинспектировал все четыре батареи очаковского сектора береговой обороны, которые, как вы знаете, тоже подчиняются командующему Одесской военно-морской базы. Так вот, представляете, на всех батареях бойцы просили зачислить их со стрелковым оружием в морскую пехоту и отправить на передовую. А когда я охлаждал их пыл предположением о том, что так или иначе вскоре они окажутся на передовой, причем не выходя за пределы своих батарей, воспринимали это как шутку. И ни один из комбатов – ни в очаковском, ни в одесском секторах – пока что не готовится к «сухопутным» боям с такой тщательностью, как вы.

– Может быть, потому, что ни одному из них не посчастливилось принимать участие в дунайском рейде и побывать на «румынском плацдарме»?

Бригадный комиссар протер платочком запылившиеся на степном ветре «учительские» очки, водрузил их на переносицу и вновь задумчиво всмотрелся в холмистую степную гряду, за которой парил утренней дымкой лиман.

– Не только в штабе флотилии, но и на судах о вас прямо-таки слагают легенды.

– В том-то и дело, что легенды, – отмахнулся Гродов.

– Я тоже так решил бы, если бы не ознакомился с донесениями – вашими и штаба флотилии; да не знал бы общей ситуации, создавшейся на дунайском участке границы. Как политработник скажу: чем больше у нас появится таких легенд, чем скорее они пойдут гулять войсками, тем легче будет воспитывать на их примерах бойцов, особенно молодых, – а чтобы сменить тему, тут же спросил: – Кажется, этот лиман отделен от моря довольно узкой дамбой?

– Не будь она такой длинной, после ухода наших войск ее можно было бы взорвать, чтобы упрочить наши позиции. В любом случае сегодня же ночью ее нужно будет основательно пристрелять. Причем не только условно, по карте, а по-настоящему, боевыми.

– В расчете на то, что на этой дамбе можно будет устраивать ловушки для пехоты противника, – поддержал его замысел бригадный комиссар.

– Грех будет не воспользоваться такой заготовкой.

Когда катер увозил Кулакова от батарейного причала, Гродов обратил внимание на небольшой плот, на котором, стоя под самодельным парусом, орудовал длинным веслом парнишка в выцветшей просоленной тельняшке. Плот, неумело сработанный из небольших, разного размера колод, нескольких досок и трех растрепанных вязанок камыша, неспешно приближался к батарейному пирсу, однако владелец его явно намеревался продолжить плавание.

– Эй, на барже!

– Во-первых, не на барже, а на каравелле! – парировал парнишка.

– Ну, если на каравелле – тогда, конечно… Возникает вопрос, мореход: не боишься, что ветер и течение отнесут твою каравеллу слишком далеко от берега?

– Не видите разве?! Низовой «очаковский» ветер дует, рыбаки еще называют его «прибрежным». При нем до самой Одессы можно дойти, не отдаляясь от берега.

– Да ты, оказывается, знаток местной розы ветров! Но должен был бы знать и то, что здесь, у батарейного причала, посторонним появляться нельзя!

Этот плот вышел из «фьорда», в котором, казалось, еще совсем недавно они с Валерией устраивали себе любовную купель. Могло показаться странным, однако в воспоминаниях последних дней Дмитрий почему-то все чаще обращался не к Валерии, а к женщине, которая приютила его на том, вражеском, берегу и дом которой на какое-то время дважды становился для него физическим и душевным убежищем.