Читать «Война с самим собой» онлайн - страница 279

Психоаналитики не раз сталкивались со следующим феноменом. Пациент, который долгие годы страдал невротическим заболеванием, по совету друзей обратился к аналитику, и у него сразу же начались физические недомогания, избавлявшие его от необходимости участия в процессе анализа, которого он так боялся. С одним из моих пациентов случился приступ аппендицита, у другого начался периректальный абсцесс, третий заболел гриппом и т. д. Бывает и так, что после нескольких месяцев психоаналитического лечения застарелые симптомы полностью проходят. На заре психоанализа это так называемое «переходное» лечение было ошибочно интерпретировано, несмотря на предупреждения Фрейда. Сейчас мы знаем, что пациент воспринимает психоанализ как замену невроза и в этом смысле реагирует на лечение как на недуг, который уменьшает подсознательную необходимость прежнего заболевания. Этот феномен часто проявляется у мазохистов, которые воспринимают лечение как мужественно переносимую пытку. Другие врачи также знакомы с подобным явлением. Такие пациенты обивают пороги многих специалистов и рассказывают очередному врачу о том, какие страдания им причинил предыдущий доктор. Таким образом, они рассчитывают на сочувствие и утешение врача, который затем добросовестно пытается назначить нужное лечение. Пациент какое-то время относится к этому терпимо, но, как только наступает хотя бы незначительное улучшение, прерывает лечение и отправляется к другому медику, чтобы вновь поведать ему о тех издевательствах, которым его подвергли другие врачи.

Приведенные случаи свидетельствуют о том, что в процессе клинических наблюдений на смену одному заболеванию или синдрому приходит другое. То, что такое случается вследствие подсознательного желания «сэкономить» на страдании и уберечь себя от большей опасности, является теоретическим допущением, но вполне удовлетворительно объясняет наблюдаемые явления и логически вписывается в общую теорию саморазрушительного характера физических недугов.

Краткое заключение

Итак, я выдвигаю тезис, согласно которому некоторые формы органических заболеваний представляют структурирование извращенных органических функций с целью разрешения эмоциональных конфликтов, взаимодействующих с агрессивными, самоуничижительными и эротическими элементами саморазрушительной тенденции и противостоящих им. Согласно этой гипотезе органические нарушения, часто рассматриваемые как прямое проявление воздействия таких внешних факторов, как инфицирование или травма, отличаются от так называемых функциональных нарушений не только в этом отношении, но и по ряду чисто психологических причин, главной из которых является то, что жертва, на которую приходится идти в угоду деструктивным тенденциям, слишком велика, сам конфликт подавлен, а значит, недоступен для сознательного восприятия*.