Читать «На дальнем прииске (Рассказы)» онлайн - страница 5

Вошел мой будущий следователь Смирнов. Показалось очень странным, что нашей соседке, притеснявшей нас с мамой в этой квартире, он сказал: «О, товарищ парторг! Здравствуйте!» До сих пор понятия не имею, где она была парторгом. При моем аресте она была в числе понятых. Ну а далее последовало: «Воронская Галина Александровна здесь проживает?» — «Здесь».

Вслед за Смирновым, который, как потом выяснилось, был не из последних гадов, вошел еще один человек. Вот он оказался просто очень хороший парень, и много лет спустя, когда работники «Мемориала» интересовались (для каких-то своих целей) фамилиями моих следователей, я его даже не назвала, чтобы не доставить ему каких-нибудь неприятностей, если он еще жив.

Этот молодой человек оказался горячим поклонником Есенина и, узнав — это было на допросе, — что в числе литераторов, которых я знала, был и Есенин, даже подпрыгнул на стуле — «Не может быть!». Далее наше общение (следователя и заключенной) нередко заключалось в том, что мы читали наперебой, поправляя один другого, если читавший ошибался, стихи совершенно запрещенного, крамольного поэта (его, кстати, очень любил и А. К.), а если в это время в кабинет следователя заглядывал кто-нибудь посторонний, т. е. работник НКВД, мой К. (обозначим его здесь так. — А. Б.) мгновенно перестраивался и кричал: «Воронская! Начинайте давать показания!»

Но это будет потом, а пока оказавшаяся тут же женщина из НКВД, подождав, пока мужчины выйдут из комнаты, сказала: «Одевайтесь. Вещи, перед тем как надеть, показывайте мне».

— А у вас есть ордер на арест? — спросила я.

— Зачем вам это знать?

— Если это арест, я надену все чистое.

— Надевайте чистое.

Вещи она смотрела кое-как, не внимательно. Я еще подумала: «Ну что за дура! Не могла выбрать себе работу получше!»

Мы встретились с ней еще раз, она меня обыскивала в Бутырке перед этапом, который повез меня на Колыму.

Беседа третья

Г. А… В то время заключенные делились на два лагеря. Одни полагали по-прежнему, что репрессированы по ошибке: мол, лес рубят — щепки летят, Сталин был для них все еще царь и бог, а другие начали потихоньку прозревать. Мама, по моим наблюдениям, относилась ко второй группе.

Я прошу Галину Александровну рассказать о ее матери: кто она? Как познакомилась с А. К.? Как сложилась ее судьба после ареста Г. А.?

— Мама — Сима Соломоновна Песина — из бедной семьи, в молодости посещала социал-демократический кружок, было это в 1906 или 1907-м году. На революционной демонстрации — это было в Мелитополе — казак замахнулся на нее нагайкой. Мама подняла на него взгляд: «Не бейте меня!» Пожалел, не ударил. Маме было тогда лет 17–18.

Потом ее выслали в Вологодскую губернию, везли в «столыпинском» вагоне. А. К. везли из Владимира. В этом вагоне они и познакомились. В самой Вологде никого из высланных не оставили, начали распределять по менее крупным населенным пунктам. Им обоим выпал Яренск, так они случайно оказались вместе.