Читать «Коллаборационисты: мнимые и настоящие» онлайн - страница 3

В общем, как мы видим, состав поступка, именуемого «коллаборационизм», не совсем совпадает с составом уголовного преступления, именуемого «измена Родине», хотя явно с ним перекликается. Тут есть определенные нюансы и тонкости. И определенные различия.

Исторически так сложилось, что коллаборационистами впервые стали называть тех, кто сотрудничал с фашистской Германией в период Второй мировой войны. Если быть точным, то речь идет о режиме Виши во Франции, о маршале Петене. Но потом этот термин стал применяться и более широко. Как правило, при этом имеется в виду умышленное сотрудничество с другой страной во вред своему собственному государству.

Есть некоторые исторические фигуры, которые в глазах общественного мнения уже давно и прочно воспринимаются именно как коллаборационисты, и никак иначе. В СССР это был генерал Власов. Во Франции — уже упомянутый Петен. В Индии — Субхас Чандра Бос. Однако есть и другие деятели, которые совершали поступки, явно подпадающие под определение коллаборационизма. Но их почему-то коллаборационистами не считают. Хотя они вполне того заслуживали. Цель данной книги — попытаться разобраться в этом сложном вопросе. Оценить, насколько на самом деле были коллаборационистами те, к кому прочно приклеился этот ярлык. И попробовать разобраться с поступками других деятелей, которых коллаборационистами обычно не называют. Это в данном случае де Голль, Махатма Ганди, Горбачев.

Тут читатель, наверное, скажет, что автор немного погорячился. Ну какой же коллаборационист Махатма Ганди? Или де Голль? Они — очень уважаемые люди. Не может же быть так, чтобы они совершали проступки, наносящие вред их государствам, сотрудничали с врагом, а об этом никто не знал и даже не догадывался.

Догадывался и знал, и даже очень. Но историческая наука, к сожалению, это не только изучение тех или иных событий и фактов. Это еще и хорошее средство для политических манипуляций. Для начала историки выискивают различные факты. И на этом этапе еще существует какая-то объективность. Потом выбирают из них только те, которые они считают наиболее характерными и важными. В результате с объективностью начинают возникать первые проблемы. Затем историки эти отобранные факты предают гласности. А в довершение всего еще и определенным образом комментируют. Тут уже объективность и вовсе может сильно пострадать. А что делать простому человеку? Ведь он не имеет возможности самостоятельно рыться в архивах. И не может делать выбор, какие факты обнародовать, а про какие умолчать. В лучшем случае он может лишь попытаться высказать свою оценку уже известным фактам. И то это будет оценка, о которой, скорее всего, почти никто и не узнает.