Читать «Скопин-Шуйский. Похищение престола» онлайн - страница 66
Сергей Павлович Мосияш
На Торге открыто осуждали иноземное воинство, грозились:
— Доймут они нас, ох доймут!
— Терпим, терпим да лопнем.
— У меня дубинушка по им плачет.
И ночью не успокоились перепившиеся, орали песни срамные, скакали на конях, стреляли из ружей. К утру только и стихли, притомившись, поуснули.
На следующий день царь решил соблюсти русский обычай, приказал топить баню.
— А где мой тысяцкий, зовите.
Прибыл в Кремль Скопин-Шуйский.
— Звал, государь?
— Звал, Михаил Васильевич. Назвался груздем — полезай в кузов. Аль забыл, чего после брачной ночи обязан делать тысяцкий?
— Помню, государь.
Отправились в мыльню втроем. Добавился еще Маржерет, бывший на свадьбе дружкой. В предбаннике разделись. К удивлению князя, тело у царя было крепкое, мускулистое. Заметив уважительный взгляд молодого князя, Дмитрий не удержался, похвастался:
— Могу любого уложить на лопатки, — и вдруг засмеялся: — В эту ночь я показал Марине, где раки зимуют. Ха-ха-ха. Ты чего это засмущался, князь Михаил?
В парной, когда тысяцкий стал хлестать молодожена веником, тот спросил неожиданно:
— Ты же, кажется, женат, Михаил Васильевич?
— Да, государь.
— Что ж жену не покажешь?
— Она не лошадь, чтоб ее казать.
— Ха-ха-ха. Как ты сказал?
— Говорю, это лошадьми хвастаются, не женами, государь.
— Вот что это за мода на Руси, прятать своих женщин? А, князь?
— Такой обычай, ваше величество.
— Обычай, — сказал царь осудительно. — Я заведу здесь европейские порядки. Устрою маскарад и велю всем с женами явиться. Ты когда-нибудь видел маскарад, князь?
— Нет, государь. Да и, если честно, не знаю, что это такое.
— Это когда собираются во дворце все мужчины с женами и танцуют под музыку.
— Но, как мне известно, государь, это называется балом.
— Не спеши, князь, не спеши. Бал-то, бал, но какой? С масками. Все являются в масках, наряжаясь в любые платья, так, чтоб не узнал никто. И танцуют, кто с кем хочет, веселятся напропалую. Вот такой бал и называется маскарадом. Я завтра же закажу несколько масок, потом покажу тебе да и всем боярам, пусть готовятся. Перед походом закатим в Грановитой палате такой маскарад, что небу жарко станет… Пора, давно пора приобщать Россию к европейской культуре.
После парилки, окатившись холодной водой, сидели в предбаннике, попивая квас.
— Ну грехи смыли, — сказал Дмитрий. — С обеда продолжим пир.
— Но сегодня Николин день, государь.
— Ну и что? На Николу, сказывают, зови друга и врага в застолье.
— Это верно, однако скоромного нельзя есть. А раз питье начнется, там и до мясного рукой подать.
— Экий ты, князь, грехоненавистный, я смотрю. А Богу-то милее покаявшийся, чем безгрешный. А? Так что, чтоб был на пиру, князь. Ну а Якову и говорить не надо.
— Я обязан быть всегда подле тебя, — сказал Маржерет. — За что ж ты мне платишь-то.
И вскоре опять загудел свадебный пир в Кремле, но на нем уже русских почти не было. Скопин-Шуйский сидел за столом, пил, но из закусок только рыбкой пробавлялся да грибочками. Блюл пост.
16. Тайная вечеря