Читать «Скопин-Шуйский. Похищение престола» онлайн - страница 47

— А что я могу сказать? Мне нравится предложение Василия Васильевича. Еще можно королю сказать, что Дмитрий даже о польской короне мечтает.

— Ты это всерьез или шутишь?

— Какие шутки, я собственными ушами слышал, как Бучинский сказал Дмитрию: «Будешь, ваша царская милость, королем польским».

— Ничего себе, — засмеялся Голицын. — Как же они себе это представляют?

— В Польше много у Сигизмунда врагов среди ясновельможных, Дмитрий хочет их направить против короля. Его От этого удерживает только одно — невеста. Как только Марину Мнишек король отпустит в Россию, тогда и начнет Дмитрий подбивать поляков против короля.

— Он что, дурак? На русском престоле сидит, как воробей на колу, того гляди свалится, так подавай ему еще и Польшу.

— Он не дурак, Василий Васильевич, просто ему надо иметь что-то в запасе, как-то он даже о Франции заикался. Он чувствует ненадежность своего положения. А тут еще, кажется, всерьез с царицей Марфой повздорил.

— Из-за чего?

— Он хотел послать в Углич и выкопать из могилы царевича.

— Для чего?

— А чтоб доказать, что, мол, это поповский сын.

— И ты еще говоришь, он не дурак. Марфа, конечно, не согласилась?

— Не согласилась. Она же знает, что там ее настоящий сын лежит. И сдается, крепко на царя осерчала.

— Это хорошо, — сказал Василий Иванович. — Она может нам в будущем пригодиться для разоблачения Лжемитьки.

Скопин-Шуйский продолжал:

— Дмитрий собирается отправлять к королю послом Бучинского. Мне кажется, есть смысл сообщить Сигизмунду о словах Бунинского, тогда посольство его не будет принято, может и прогнать его из страны.

— А кого же послать к королю? Нам ведь отъезжать нельзя, мы к Думе привязаны. Лжемитька сразу спохватится: куда, зачем?

— Я думаю, кому-то из Мыльниковых можно. Они купцы, едут, мол, по торговым делам. — Шуйский взглянул на старшего из купцов. — Семен, кто из вас сможет поехать?

— Да хошь бы и я. Ваньша молод, дров наломает. А мне в самый раз с королем познаться. Напомни-ка, Михаил Васильевич, как Бучинский говорил лжецарю о польском престоле?

Скопин-Шуйский повторил:

— Он сказал: «Будешь, ваша царская милость, королем польским».

— Хорошо. — Мыльников, прищурясь, пробормотал реплику. — Я запомнил. Но ведь, как я понимаю, я должен сообщить ему о нашем кружке, что мы тут готовы провозгласить Владислава, как только король поможет нам убрать Лжедмитрия.

— Но ни в коем случае не называй ни одной фамилии, — предупредил Голицын. — Скажи, что, мол, люди знатных фамилий и довольно. А то, чего доброго, выдаст нас этому… Тогда все пропало. Петька Басманов, как стервятник, кружит, того и ждет, чтоб мы споткнулись.

— Кому-кому, а мне уж в четвертый раз топора не миновать, — усмехнулся невесело Шуйский.

— Почему в четвертый? — спросил Скопин. — Дядя Василий?

— Ну как же. От Федора раз, от Бориса — второй, от Лжемитьки — третий. Теперь грядет четвертый, если все попадем в лапы к Басманову. На этот раз вряд ли промахнется палач.

Так и приговорили: престол обещать Владиславу и хорошо бы поссорить короля с Лжемитькой. Другого выхода не было. Убийц более не подсылать, так как это чревато провалом всего заговора.