Читать «Скопин-Шуйский. Похищение престола» онлайн - страница 43

— Сдаемся! Сдаемся!

И тут к Дмитрию пробрался Бучинский, шепнул у уха:

— Государь, они все в бронях и при ножах.

Только что кричавший победоносно царь нахмурился, быстро выбрался из крепости и скорым шагом направился к коням. Бунинский бежал следом.

Вскочив на коня, Дмитрий ходкой рысью помчался к Кремлю, за ним Бунинский. Когда рынды спохватились, что царь исчез, они тоже побежали к коням. Побежденные бояре кричали им вслед:

— Эй, а кто ж вино пить будет?

— Чего это они? Победители-и-и!

Скопин-Шуйский, отряхивая с ворота снег, сказал с укором:

— Вы б еще пищали с собой прихватили. Вояки.

— Но, Миша, — заговорил Шуйский, теребя с усов сосульки, — откуда нам было знать, зачем он затеялся с этой крепостью?

— А зачем народ их лепит?

— Для забавы.

— Правильно. Так и он хотел позабавить вас.

— Так обычно на Маслену это. А тут в январе ни с того ни с сего. Ну мы и решили на всякий случай. Береженого-то Бог бережет. Мы, чай, не курчата.

Когда Бунинский шепнул царю о ножах под шубами бояр, тот мгновенно догадался, отчего они все потолстели: брони под шубами! И испугался.

Прискакав во дворец, царь немедленно призвал к себе стрелецких голов Федора Брянцева и Ратмана Дурова.

— Усильте везде караулы. В воротах всех обыскивать, оружие изымать.

— Кого дозволишь с оружием пропускать, государь?

— Только телохранителей и Скопина-Шуйского, у остальных у всех оставлять в воротах.

— Даже у Мстиславского?

— Даже и у князя Мстиславского.

— Мы в Кремль обычно не пускаем с оружием, государь. С оружием и больных. И все это знают.

— А ножи? А засапожники?

— Ну это, если кто захочет, пронесет все равно.

— Обыскивать, обыскивать и изымать. Вы слышали приказ?

— Да, государь.

— Вот и исполняйте. И ныне чтоб во дворце сами ночевали.

Брянцев с Дуровым вышли несколько удивленные.

— Что это с ним? — сказал Брянцев.

— Чего-то наполохался государь, — предположил Дуров.

Дмитрий действительно сильно испугался. Ночью не мог долго уснуть. Безобразову не разрешил свечи гасить. Меч положил рядом. Своими страхами решил поделиться с постельничим. Тот, выслушав рассказа царя, согласился с ним:

— Да, с боярами тебе ухо надо востро держать, Дмитрий Иванович. Нет, не зря они все с ножами были, не зря. Хорошо, что убег.

— А я-то думаю, что они такие толстые стали, ожирели за ночь. А внизу у них брони, на рать собрались голубчики. Ай хитрецы!

— Что думаешь делать с имя?

— А что ты посоветуешь?

— Я думаю, надо шепнуть Басманову, чтоб взял он двух-трех да на дыбе поспрошал: к чему на потеху оружными явились?

— Э-э нет, Иван, сразу подумают, испугался, мол. Мне нельзя и вида подавать. Как будто ничего не случилось. Они должны меня бояться, не я их.

— На дыбу подымешь, вот и забоятся.

— Нет-нет, Иван. Править можно тиранством, как было у моего батюшки Ивана Васильевича, а можно добром, подарками, наградами. Я так хочу. Не хочу, как отец.

— Ну смотри, как бы не продарился, Дмитрий Иванович. Борис Годунов в голодный год даром кормил чернь-то. Ну и что? Шибко она его благодарила?