Читать «Скопин-Шуйский. Похищение престола» онлайн - страница 120
Сергей Павлович Мосияш
И вот наконец «шатай-болтай», почти признавая свою несостоятельность, просит у клира совета: «Что делать?»
— Сие от грехов наших, государь, — повторил Гермоген под одобрительный шепот присутствующих иерархов: «Ох, верно… истинно так».
— Мы все присягали Борису Годунову и его сыну Федору, — продолжал Гермоген, — а потом его предали и присягнули Лжедмитрию. Мы все переступили через присягу. А это величайший грех — клятвопреступление…
Говоря «мы», патриарх и не думал отделять себя от присутствующих, хотя именно он — Гермоген и отказался присягать Лжедмитрию.
— …Мы все дали одурачить себя самозванцу, позволили ему свергнуть патриарха Иова еще до вступления расстриги в Москву, потому как только Иов — этот святой старец — знал истинное лицо этого проходимца, служившего когда-то у него переписчиком. Мы все погрязли в грехах, оттого ныне держава в шатании и раздрае, великий государь.
— А что же делать, пресвятой отче? — спросил царь с отчаяньем в голосе.
Гермоген помолчал, словно давая царю прочувствовать безвыходность его положения и, супя седые лохматые брови, молвил шатай-болтаю с сердцем:
— Виниться надо, государь. Виниться перед Богом и народом.
— Но что для этого надо, святый отче? Научи.
— Надо разрешить всех нас, тебя и весь народ от клятв, дававшихся нами самозванцу.
— Так разреши нас, святый отче.
— Я не могу. Не смею. Недостоин, — пророкотал Гермоген.
— Так кто же может?
— Только светлейший и святейший патриарх Иов, пребывающий ныне в Старице, пострадавший безвинно от расстриги и не отягченный клятвой ему.
— Надо позвать Иова, — уцепился Шуйский за мысль патриарха. — Немедленно позвать, пусть он разрешит нас и весь наш народ от той клятвы самозванцу. Это должно умиротворить державу, успокоить.
— Ему надо написать коленопреклоненное письмо, государь.
— Я напишу, — сказал Шуйский поспешно.
— Нет, — твердо отвечал Гермоген. — Писать такое письмо буду я. Да, да только я.
— Но почему?
— Потому как мы с ним в равных чинах, государь. Позволь нам самим договориться.
Гермоген догадывался, что и у Иова Шуйский не в любимцах и что его пригласительное письмо патриарх может отвергнуть. Оттого и настоял на своем: писать Иову от имени патриарха.
— Об одном хочу просить тебя, государь, дай нам для поездки за ним твою царскую каптану, этим мы подчеркнем наше уважение к нему и величие предстоящего действа — разрешительных молебнов.
— Да, да, — согласился без колебаний Шуйский. — Я велю оббить ее изнутри соболями. И отправлю лучшую сотню стрельцов для охраны его в пути. Пиши письмо, святый отче.
От царя Гермоген и митрополит Пафнутий отправились на Патриарший двор составлять упросную грамоту к Иову. Придя к себе, Гермоген вызвал служку:
— Изготовь мне, братец, доброе гусиное перо, принеси лучший лист бумаги да изготовь чернила орешковые, чтоб вороньева крыла чернее. Буду писать.
— Может, я, святейший отче? — вызвался служка.
— Нет. Я сам. Ступай.
После этого патриарх разоблачился до подрясника и, дождавшись требуемого, сел за стол, расстелив перед собой лист бумаги.