Читать «Путин. В зеркале «Изборского клуба»» онлайн - страница 25

Второе, менее страшное, но не менее тотальное изменение государства — безудержный рост раковой опухоли бюрократии при одновременном падении ее квалификации и ответственности. Это — верный признак утраты свойств национального государства и превращения его в «корпорацию». В бедных постколониальных странах принадлежность к государственной бюрократии часто была единственным способом добиться хотя бы небольшого материального благосостояния. Это приводило к тому, что бюрократический аппарат многократно разбухал относительно реально выполняемых им функций и в то же время превращался в замкнутую сословную корпорацию, главной функцией которой становилось обеспечение собственных интересов. Как правило, это сразу требовало национальной измены — бюрократия становилась внешним управляющим «золотого миллиарда» по изъятию из страны жизненно важных ресурсов.

Глобализация перенесла отработанные в «неудавшихся» государствах Африки механизмы в развитые страны. «Серые зоны» постепенно расширяются и в метрополии где все больший процент населения оказывается, по выражению бывшего премьер-министра Франции Э. Баладюра, «в зоне неправа» — и в то же время разбухает госаппарат. Это стало важной проблемой ЕС. Европейская бюрократия изымает у национальных государств-участников их функции, но сама обеспечить их выполнение не может, изобретая свои «наднациональные» обязанности. В результате, как пишут наблюдатели, в Европе возникает «пустое пространство с дефицитом суверенитета». Это и есть «зона неправа».

Но гораздо хуже положение в России, где в результате «реформ» произошло многократное разбухание чиновничьего аппарата относительно его функций. Если в государственном аппарате управления СССР было занято 16 млн. человек (около 80 % усилий которых было направлено на управление народным хозяйством), то в результате «реформ» число чиновников в госаппарате России выросло до 17 млн., при этом хозяйством они уже не управляют (90 % его приватизировано), а населения в РФ вдвое меньше, чем в СССР. Второй процесс — превращение государства во «внешнего управляющего» — скрыт от постороннего глаза, но многие косвенные признаки говорят, что масштабы его весьма велики.