Читать «Военная контрразведка от «Смерша» до контртеррористических операций» онлайн - страница 30

Я знаю, что Абакумов довольно часто лично присутствовал при задержании особо опасных вражеских агентов.

Капитан в отставке Анна ЗИБЕРОВА

Ошибка резидента

С первых дней Великой Отечественной войны и до полного освобождения Ленинграда от вражеской блокады я служил в особых отделах частей Ленинградского фронта. А с 1944 по 1945 год был начальником следственного отделения Главного управления контрразведки Войска Польского.

В феврале 1944 года, когда наши войска освобождали Ленинградскую область от фашистских оккупантов, я работал старшим следователем в особом отделе 67-й армии. Именно тогда мне удалось разоблачить резидентуру абвера, оставленную в районе Сиверской, где располагался аэродром нашей авиации.

В моем производстве находилось несколько дел на немецких пособников — старост, полицаев и других предателей. Приходилось допрашивать и иных подозрительных. Один из таких — Спирин, житель Сиверской, рассказал, что в декабре 1943 года был завербован немецким офицером для выявления партизан и лиц, связанных с партизанами. Перед отступлением офицер передал его на связь некоему Пинкину, проживающему в совхозе «Белогорка», поручив наблюдать за передвижением наступающих советских войск. Пинкин по профессии портной, живет в собственном доме. Во время оккупации у него квартировали офицеры из местной комендатуры. С одним из них сожительствовала дочь Пинкина, которую немец увез с собой при отступлении. Сам Пинкин тоже собирался уехать с немцами, что, очевидно, и сделал. Спирин заявил, что, как он полагает, еще несколько человек в поселке выполняют задания немцев и связаны с Пинкиным. Фамилии этих подозреваемых он назвал. К тому времени мне как раз предстояло отправиться в Сиверскую по служебным делам.

Находясь в Сиверской, я допрашивал свидетеля о преступной деятельности одного немецкого пособника. Между делом спросил, как себя вели другие жители по отношению к немцам. Неожиданно допрашиваемый сказал, что Пинкин никуда не уехал и продолжает жить в своем доме, который в числе немногих остался не тронутым немцами при отступлении. Внезапно возникшая ситуация обязывала меня принимать важное решение самостоятельно. Если немецкий резидент дома, то я обязан задержать его и доставить в отдел. Но как? Для этого я продумал легенду: мол, являюсь начальником обозно-вещевого снабжения одной из летных частей и ищу портного, чтобы обшивать наших летчиков, обносившихся в блокадном Ленинграде. Так и сказал Пинкину, придя к нему домой. Он охотно согласился. Особенно понравилось мое предложение его жене, которая стала страстно уговаривать мужа принять это предложение.

В разговоре выяснилось, что Пинкин уже взят военкоматом на учет. Понимая, что надо скорректировать свои действия, я уточнил, где размещается военкомат, и договорился с Пинкиным, что завтра мы там и встретимся. Ну а сам, разыскав представителя военкомата, сообщил ему о своих планах задержания Пинкина.