Читать «Шакалы. Роман» онлайн - страница 153

— Взгляни.

Батулин присел рядом, тоже перекрестился. Выстрела, который походил на хлопок, он не услышал, пуля вошла ему в затылок. Батулин завалился на бок, вторая пуля пронзила висок, она была уже ненужной, но в каждом деле существует определенный порядок.

Фокин поднялся, на своего ближайшего помощника даже не взглянул, оглянулся, отряхнул брюки.

Охранник-убийца тщательно протер пистолет, сунул его под труп. Инсценировать самоубийство никто и не собирался.

Возвращались другой дорогой, говорили о постороннем. Только усаживаясь в «Москвич», Фокин сказал:

— Твоя баба все еще спит?

— Уверен, — ответил убийца, — она после трех стаканов отключается часа на четыре.

— Выпей, ложись рядом, пусть она поднимется первой, позовет тебя опохмелиться. Это она хорошо запомнит. Хотя я не думаю, чтобы тебя беспокоили, но на всякий случай.

Вернувшись в Москву, Фокин вновь переоделся в смокинг и отправился в ресторан, затем в казино, где его прекрасно знали, и с десяток людей могли искренне подтвердить любые его показания.

Гуров твердо решил: его задача не уйти от киллера, не убить его, а захватить живым. Он почти наверняка ничего не знает, заказ поступил от третьего посредника. Однако сыщик был убежден: захват киллера — сильный психологический удар. Фокин уверен, человек ничего не знает, но в любой уверенности существует трещинка. А вдруг? Не должен знать и не может. А вдруг?

И тут у сыщика появилась шальная, глупая идея: а что, если инсценировать его, полковника Гурова, убийство? Старо, как колесо телеги, ни один профессионал, пока достоверно не убедится, не поверит. Не ложиться же Гурову в гроб и не устраивать похороны? Это издевательство над десятками приятелей и сотнями сослуживцев, этого ему никогда не простят. Оперативная комбинация — одно, а святыня — понятие иное. Однако колесо телеги как ни старо, крутится до сегодняшнего дня, возит картошку, капусту и арбузы с дынями. Нахальный, грубый ход — тоже ход и требует ответа.

Гуров решил, что да, как инсценировать, про это будем думать, а киллера необходимо выявить и захватить. Во время захвата и «погибнет» легендарный сыщик. Смахивает на театр, но в театр ходят тысячи людей, где по-настоящему смеются и плачут. Умные знают, что кинжал деревянный, а человека все равно жалко, известно, занавес опустится, парень грим вазелином сотрет, пойдет чай пить, а может, и водку трескать. Но ведь так натурально, просто сил никаких нет.

Надо такой натуральный спектакль поставить, чтобы Фокин зарыдал в голос. Подсознательно знает, что пистолет палит холостыми, а сердце разрывается от боли. Тем более так хочется, чтобы этого сыскаря скорее пришили.

Известно, каждый театр начинается с вешалки. Прежде чем начать спектакль, требовалось изловить главного исполнителя, то есть киллера.

Машины могли подойти к вилле только по шоссе. Даже если жертва выйдет через боковую дверь, миновать открытое пространство метров в пять-десять невозможно. Для хорошего снайпера выстрел в человека с расстояния семьдесят-восемьдесят метров — все равно что хорошему футболисту пробить одиннадцатиметровый в ворота, в которые забыли поставить вратаря.