Читать «Респубика ученых» онлайн - страница 74

А вот и аэродром: на эскалаторах орудовал персонал, состоявший из североамериканцев (однако местность считалась Нейтральной Зоной!): «За это мы должны были уступить «больши» ракетодром.» / Верно: там, впереди, уже сновали какие-то фигуры. / Или нет: будем всегда точны в наших выражениях: они отнюдь не «сновали»; пожалуй, они неторопливо расхаживали, приземистые и уверенные, держа в каждой руке по увесистому гаечному ключу. / И снова дальше, вновь немного назад по Портовой улице, делая сложные виражи и головокружительные повороты (может быть, отчасти и не такие уж необходимые?: Если судить по имевшемуся у меня плану местности, похоже, так оно и было. / Совершенно не ощущалось, что ты находишься на своего рода корабле!). -

Визит к современному отшельнику: «Я хочу удалиться от мира, жить в одиночестве: сообщил он восемь дней назад администрации острова; мрачно и односложно; и переехал в сельскую местность. / Запущенный, специально напоказ нестриженый и нечесаный, хотя костюм на нем сидел как влитой (имелся и телефон; на гардеробе, в прихожей. Проверил я между делом и его ватерклозет: роскошная туалетная бумага!: двойная; внешняя сторона прочная, ворсистая, не скользит; внутренняя шелковисто-гладкая и мягкая: Your family will be impressed — your guests will be rave about it, «обладающая изумительной абсорбирующей способностью». А через 4 недели, когда эта бумага пройдет апробацию на острове, на ней будет понаписано много чего другого; только не думать об этом!) / Очаровательна та саркастически-горькая грубоватость, с какой он встретил нас. Он составил изумительнейшую коллекцию фраз и выражений, выражающих нелюбовь и презрение к роду человеческому, и ни одного из них он от нас не утаил — одно из них, настолько многословное, что я не успел записать его с первого раза, он со всей любезностью повторил для меня в целях его письменной фиксации. / (Но какова витальность этого человека!: Ему уже, должно быть, далеко за восемьдесят — ну, конечно: ведь он, если я не ошибаюсь, родился в 1921 году? — а у него еще не было ни одного седого волоса; все зубы целы; на какое время он заказал себе секретаршу? На пол-одиннадцатого? — Ну, вот, видите; у них тут вообще никаких забот. А у художников половые железы вообще словно из чугуна отлиты: взять того же Тициана — старику уже стукнуло сто, а ему все еще хотелось! А Фонтенель? Ну, этого вообще недаром прозвали «secretaire perpetuel».) / И все же хозяин, казалось, был на удивление обрадован нашим визитом (хотя он и продолжал выдавать на всю катушку все новые и новые хохмы про отшельников, прохаживаясь по адресу «нарушителей» его уединения. Да мы и сами держались тише воды, ниже травы, полностью сознавая свою вину!) / В сущности, он был очарователен, этот старикан. И книги его — если он вообще их писал — были вовсе не так уж плохи. Хотя и — not in my line —; но это еще ничего не значит. / Появившаяся точно к назначенному времени секретарша избавила нас от необходимости продолжать беседу: он, резко вскочив, оттеснил нас к двери; кивнул еще раз, грозно насупив брови (и демонстративно захлопнул дверь:!)