Читать «Ханство Батырбека» онлайн - страница 3

Бекмурза чувствовал на себе насмешливые взгляды и друзей Нурыхана, и некоторых соседей, но, сдерживая гнев, молчал.

Вот солнце повисло над лиловым горизонтом и побагровело. Жар давно свалил, и смолкло стрекотание кузнечиков. Вся гора была усеяна нетерпеливо ожидающими всадниками, а вдоль прямой линией растянулись любопытные: справа — со стороны Нурыхана, слева — со стороны Мамырхана. Так они и ушли за десятки верст по розовеющей от заката степи, рассеявшись частыми, едва заметными точками…

Настает момент бега. На востоке навстречу выплыл и повис чистый полумесяц.

Ретиво пляшет и храпит белый конь Нурыхана. Слуги подтягивают ему подпруги и подсаживают маленького юркого старика. Бекмурза бросает подбежавшим слугам желтую попону, и сам прыгает на журавлиную шею, затем на спину верблюда. Плотно садится в природное седло.

Старый Мамырхан, широко расставив толстые ноги, с трудом держит свое огромное, толстое туловище и, заглядывая вверх на сына, кричит ему:

— Ну, смотри!.. Если осрамишься — на меня не пеняй!

Бекмурза молчит и косится на Нурыхана…

Впереди два джигита враз дают сигнал, и первые во весь опор пускаются вперед между растянувшимися рядами всадников.

Белый конь Нурыхана взвился на дыбы и, закусив удила, рванул руку хозяина книзу и понесся как стрела, пущенная из лука.

А белый верблюд Бекмурзы как будто даже и не сообразил, в чем дело. Оставшись на месте, он некоторое время оглядывался, вытянув длинную шею, и уже потом, раскачиваясь, медленно побежал с горы, широко раскидывая крупными лапами…

В воздухе повис оглушительный гул от криков и гиканья, и вся орава всадников полным галопом понеслась по степи вслед за белыми соперниками. Легкой птицей летел белый конь Нурыхана. Неуклюжей размашистой рысью бежал верблюд Бекмурзы, сильно качая его из стороны в сторону. Чужда ему лошадиная горячность, и он бежал, как бы недоумевая и не веря тому, что надо бежать, озирался по сторонам и сердился на скачущих возле всадников, неистово гикающих и размахивающих руками и стременами.

Солнце совсем закатилось, откинув красный веер зари. Выше поднялся месяц, и степные ковыли заструились серебристыми волнами, чуть-чуть подрумяненные зарею.

В лицо Бекмурзы несется теплый, пахучий ветер. Верблюд качает, баюкает его и, сердясь, громко оглашает степь своим сиплым криком. Вытягиваясь, размашисто бросает ноги, как страус.

Многие из провожавших давно отброшены назад вместе с уносившимися курганами, и лишь немногие из загонщиков бегут следом и возбужденно гикают.

Не видать Нурыхана. Унес его быстроногий конь из виду… Но ни о чем не думает Бекмурза. Он забыл себя и свои дни… Он сросся с белым верблюдом в одно тело и живет с ним одной, безудержно стремящейся все вперед и вперед душою… Знает Бекмурза, что еще не разбежался его верблюд, еще неуклюж и мотоват его бег… Но знает и то, что быстрота его бега все растет и растет. А киргизу что надо? Бежать, бежать по степи все быстрее и быстрее надо!

Темнеет степь. Потухают последние отблески зари. Еще выше выполз на небо полумесяц и усыпил травы, залил серебром и околдовал молчаливую степь. Отстали все джигиты… Только слышен мягкий шелест травы под лапами верблюда и его тяжелое храпение… Да издалека верблюд все с тем же сердитым недоумением оглашает ночную тишь певучим криком…