Читать «Бриллиантовый скандал. Случай графини де ла Мотт» онлайн - страница 5

Это именно Собаньскую негодяй Витт неоднократно подсылал следить за великими поэтами нашего времени Пушкиным и Мицкевичем. И вот что совершенно поразительно: Пушкин и Мицкевич хотя и знали отличнейшим образом, что она подослана к ним от презираемого и опасного Витта (все же он был начальник тайной полиции Юга и командующий военных поселений!), не могли устоять пред чарами Каролины.

А чары были такие, что и Пушкин и Мицкевич без памяти влюбились в Собаньскую, да так влюбились, что наш Александр Сергеевич посвятил ей свой шедевр «Что в имени тебе моем? Оно умрет как звук печальный…», а Мицкевич посвятил ей свои бессмертные «Крымские сонеты».

И повторяю: Пушкин и Мицкевич прекраснейшим образом были осведомлены, что имеют дело с дамой с весьма запятнанной репутацией, имеют дело с платным полицейским агентом. Они знали, что прелестная Каролина подослана к ним лично генералом Виттом, и все-таки продолжали сходить по ней с ума, искали встреч и жаждали близости.

Факт, конечно, исключительный и, пожалуй, труднообъяснимый, если вообще объяснимый!

В общем, сила страсти, которую способна была внушить Собаньская, была совершенно исключительной и даже небывалой для наших дней — это была истинная Клеопатра.

Сия Каролина (Лолина, как ее называли в здешних краях, впрочем, известна она была и как Лоли) убежала еще в году 1816-м от своего законного супруга, одесского негоцианта Иеронима Собаньского, весьма удачно промышляющего зерном (у него в Одессе свой торговый дом и широко известный хлебный магазин), и затем связала жизнь свою с Виттом, личностью совершенно омерзительной, грязной. Но вместе с тем он был чрезвычайно умен, широко образован и бесстрашен.

Да, Каролина была выдана за Собаньского почти девочкой, и был он ее старше на целых тридцать лет.

Узнав, что Собаньская оставила законного своего мужа (а развод она сумела получить только в 1825-м году, через девять лет после разъезда с Собаньским), наша Анна Сергеевна поначалу пришла в сильнейшее негодование, даже бешенство.

«При первой же встрече с этою негодницей я плюну ей в морду» — заявила княгиня Голицына при большом сборе гостей, стуча хлыстом, с коим никогда не расставалась, по столу. Угроза была серьезная и вполне, кстати, исполнимая.

Но когда на балу у таврического губернатора Анна Сергеевна увидела впервые Собаньскую, урожденную графиню Ржевусскую, то в такой мере была очарована ее необыкновенно привлекательною наружностию и присущим ей подлинно аристократическим, даже королевским блеском, что сама подошла к Каролине, обняла, поцеловала и воскликнула: «Боже, какая же вы душечка!»

С этого дня Каролина зачастила к нам в Кореиз, и это понятно: сумасбродная старуха буквально таяла перед нею.

А когда генерал Витт выгнал свою многолетнюю сожительницу и помощницу (Каролина была одним из самых опытных его агентов), то Анна Сергеевна Голицына приняла в ее судьбе необыкновенно горячее участие.