Читать «Мистер Смит и рай земной. Изобретение благосостояния» онлайн - страница 31

Мир, который мы здесь описали, был безотрадным, и Томас Карлейль создал устойчивую формулировку, назвав экономику «мрачной наукой» (dismal science). Экономика Рикардо стала поистине безутешной из-за того, что безнадёжность современного положения объяснялась вечными законами – и тем самым пророчила неизменность нужды и бесконечные муки. Она же стала описанием того, как везучая четверть общества пришла к богатству. О всеобщем счастье, которое видел в своих мечтах Адам Смит, когда говорил о богатстве народов, больше речь не идет. Склонность Просвещения работать над земным благополучием вместо того, чтобы уповать на потусторонний рай, для большинства людей обернулась ситуацией полного проигрыша, потому что теперь у них не оказалось ни того ни другого. И экономика, которая выступила в качестве инструкции, как организовать общество процветания, хотя и могла ответить на вопрос, как повысить эффективность и производство в индустриальном обществе, молчала о том, куда же подевалось благосостояние. Ведь под благосостоянием понималась не только красивая жизнь имущей буржуазии?

В этой безутешности в среде политиков и экономистов начало рождаться подозрение, что со всеми этими теориями что-то не так. Система, которую установила буржуазия, породила слишком много проигравших. И те, кто в XIX веке попадал в число проигравших, были действительно бедны, и ни они сами, ни их дети не имели реальных шансов когда-либо уйти от этой участи. И хотя возникали денежные состояния и производилось заметно больше товаров и лучшего качества, чем в XVIII веке, огромное большинство населения не имело своей доли в этом богатстве. А поскольку со времён Вольтера политика и экономика составляли одно целое, бедность стала политической проблемой. В народе накапливалась неукротимая ярость против буржуазии, эта ярость находила выход в забастовках, бунтах и покушениях. Анархизм и коммунизм для многих стали единственно приемлемым ответом на эксплуатацию.