Читать «Мой друг работает в милиции» онлайн - страница 91
Нисон Александрович Ходза
— Да, поставили! Две сцены! — вызывающие подтвердила Вера Федоровна. — И, представьте себе, именно они проходят у нас при полном аншлаге. Некоторые смотрели по два раза!
— Меня это не удивляет, — сказал Дробов. — Я и сам с удовольствием посмотрю их. В Ленинграде давно уже не ставили «Гамлета».
— Вот видите, — взглянув на Сомова, начала было Вера Федоровна и осеклась: пожалуй, лучше не заострять внимание на репертуаре.
— Интересно, как вы поставили Шекспира.
— Вы неудачно приехали! — искренне огорчилась Летова. — Заболела королева — аппендицит! Лежит в больнице, завтра операция. Дублерши, конечно, нет!
— Действительно, неудачно, — подтвердил Дробов. — Может быть, у вас есть лишняя программа этого спектакля? Для отчета она мне понадобится.
— Конечно, есть. — Вера Федоровна протянула отпечатанную на ротаторе программу. — Вот, пожалуйста.
— Спасибо. Завтра попрошу вас рассказать подробно об исполнителях. Меня интересует трудовая и творческая биография исполнителей. Дело в том, что мне заказана статья: «Мировая драматургия на сцене самодеятельных театров». К тому же я готовлю доклад на эту тему. Что у вас сейчас в репертуаре кроме «Гамлета»?
Опережая Веру Федоровну, торопливо заговорил Сомов:
— Сейчас, Василий Андреевич, все наше внимание обращено к современности. Трудно, но ищем.
— Ищем, но не находим, — глядя в сторону, как бы про себя сказала Вера Федоровна.
— Репертуар у нас, конечно, невелик, — продолжал Сомов, делая вид, что не слышал реплики Веры Федоровны. — Ограничены средствами, участники заняты на производстве, много семенных…
— И все же каков ваш репертуар?
— Пусть докладывает худрук, — ушел от ответа Сомов. — Ее хозяйство, ей и первое слово.
— Пожалуйста! — Летова раскрыла папку. — В нашем репертуаре четыре постановки: сцены из «Гамлета», чеховские «Медведь» и «Свадьба» — та самая классика, которой некоторые боятся, — задиристо взглянула она на Сомова. — Из современности — «Стряпуха» Софронова. Вот программки. — Летова протянула Дробову еще три листка, отпечатанных на ротаторе.
— А над чем вы сейчас работаете?
— Сейчас репетируем… — пытаемся… не знаем, что получится… хотим взять еще несколько сцен из шекспировских пьес… целиком поставить нам не под силу.
— Из каких пьес и какие сцены вы включили в постановку?
— Пока мы остановились на трех. Две начали репетировать еще до поездки в Ленинград.
— На каких трех?
— «Укрощение строптивой». Из этой комедии мы берем только сцену первой встречи Петруччо и Катарины. Она займет не больше десяти — двенадцати минут. У нас на заводе много молодежи, поэтому мы решили взять сцену из «Ромео и Джульетты», но пока еще не решили, какую именно. Скорее всего, вторую и третью сцены из второго акта: в саду Капулетти и в келье брата Лоренцо — всего три действующих лица. Вот вы недовольны, что все Шекспир да Шекспир, — продолжала она, хотя никто не высказывал недовольства, — а между тем кружковцы рвутся играть Шекспира, даже ссорятся из-за того, кому играть в этих постановках. Были конфликты! Пришлось мне взять две сцены из «Генриха Шестого», в них участвуют восемь человек. Конечно, мы ставим все в концертном исполнении. Совершенно не дают денег на костюмы. Абсолютно!