Читать «Мой друг работает в милиции» онлайн - страница 103

— Я тоже, — усмехнулся Дробов. — Вы успеете предупредить Лугового о репетиции?

— Ой, да! — Летова вскочила. — Бегу! Только бы за стать его дома! До скорого свидания.

— До скорого! Увидимся в два часа.

* * *

Дорофеева Кулябко увидел еще в окне вагона. Состав медленно проплывал вдоль платформы, Дорофеев приветственно помахал Кулябке рукой, а тот широко шагал по перрону, стараясь не отстать от вагона. Наконец буфера лязгнули, поезд остановился. Следом за Дорофеевым на платформу спрыгнул высокий человек в светло-голубой спортивной куртке. Кулябко опытным глазом сразу определил, что спутнику Дорофеева около сорока.

— Знакомься, Максим, — сказал Дорофеев. — Это Новиков Борис Николаевич. Следователь из Комитета государственной безопасности. Прибыл по нашему делу. А где Дробыч?

— Занят по этому самому нашему делу. Сказал, что освободится в начале пятого.

— Получит сюрприз. И ты тоже. Что будем делать, Борис Николаевич?

— Должен позвонить местному уполномоченному КГБ, а потом, как говорится, будем действовать по обстоятельствам. Конечно, я хочу как можно скорее встретиться с товарищем Дробовым, узнать, что ему удалось здесь сделать.

— Тогда пройдем сейчас к Янсону, — предложил Кулябко. — Оттуда вы можете позвонить в комитет. Кстати, Дробов после репетиции тоже придет к Янсону.

Кулябко не удивился приезду работника Комитета госбезопасности. Он помнил сообщение Дробова о том, что убийством Кривулиной заинтересовался КГБ. Значит, чекистам стало известно что-то, если Новиков приехал сюда.

Новиков шел молча. Темно-коричневый южный загар, плотно сжатые губы, слегка нахмуренные густые брови делали его лицо замкнутым, малоподвижным.

— Должно быть, с юга недавно? На курорте были? — спросил Кулябко, тяготясь молчанием.

— Нет, — сухо ответил Новиков.

Дорофеев усмехнулся. Он знал причину «курортного» загара Новикова. Два последних месяца Новиков провел на южном берегу Кавказа в поисках бывшего командира взвода зондеркоманды Афанасенко, орудовавшего в сорок втором году на Псковщине. Это был изощренный садист. Положив на голову пленного партизана картофелину, Афанасенко отходил шагов на десять в сторону, вынимал пистолет и неторопливо объяснял:

«Ты не бойся. Сейчас выстрелю, и картошины на твоей голове как не бывало! Твое дело маленькое — стоять, не шевелиться, под руку мне не говорить. Тогда я не промахнусь, все будет зер гут!»