Читать «Измена Анны Болейн королю Генриху VIII» онлайн - страница 20

– Прекрасная речь, сэр Френсис! Она обличает в вас опытного соблазнителя, но я не понимаю, какое отношение всё это имеет к поэзии Петрарки? – с усмешкой спросил Генрих.

– К поэзии? Да самое что ни на есть прямое, ваше величество! Где, как не в стихах, вы можете красиво рассказать о любви, открыть свою душу и показать свой ум?

– Но поэзия более склонна к трагедии, чем к комедии. Как же быть с последним пунктом вашей теории соблазнения?

– Трагедия? Гм, притворство, одно притворство, ваше величество! Без этого, впрочем, тоже нельзя, нужно же показать, как ты страдаешь! Но если вглядеться пристальнее, то за любой трагедией скрывается комедия. Иначе и быть не может, ибо в нашей жизни все – сплошная насмешка, ваше величество. Ох, помню, ухаживал я в свое время за графиней необыкновенной красоты! Ухаживание проходило строго по правилам, размеренно и методично, в соответствии с требованиями любовной науки. Но графиня мне попалась несговорчивая; тогда я решил прибегнуть к поэзии…

– Вы, сэр Френсис? – король уронил вилку. – Вы писали стихи?

– Нет, ваше величество. Помилуй бог, разве я стал бы заниматься подобной дичью? Я покупал стихи у безвестного рифмоплета, который задешево сочинял их по моему заказу. К сожалению, мой стихотворец был неравнодушен к Бахусу, и страсть к творчеству часто растворялась у него в стакане с вином. В таких случаях мне приходилось воровать стихи у признанных поэтов, благо, дамы у нас не читают поэтические книги. Кое-что я помню до сих пор:

Мадам, вы красоты храните клад,Алмазной чистоты победный взгляд,И пламенный рубин щеки румяной…

А что дальше? Проклятая память! Ах, да!

…Но не видать от вас ни ласки, ни привета!Поймите, ведь плачу я и день, и ночь подряд,И говорю несвязно, невпопад,Так сильно к вам любовью я объят!Не может сердце горевать……Постоянно,Пролейте ж мне бальзам на раны!

Ну, нечто вроде этого! И что бы вы думали, ваше величество? Целый год правильных ухаживаний не дал никакого результата, а мои стихотворные послания в два счета добыли мне сердце графини! Святые угодники, как это понять, почему такая чушь трогает сердце женщины? Если бы я принялся изъясняться подобным образом на людях, меня по справедливости отправили бы в приют для душевнобольных. Но женщины – все немного сумасшедшие, так что поэзия для них годится в самый раз!

Генрих расхохотался:

– Благодарю вас, милорд! Вы изрядно развлекли нас… Кушайте, джентльмены, кушайте! В следующий раз будут поданы рыбные блюда. А потом мы обсудим, насколько хорошими они получились у моих поваров.

* * *

Продолжая пребывать в благодушном расположении духа, король вышел в парк, уселся на скамью под старым вязом и позвал мажордома.

– Много ли народа дожидается моего выхода? – спросил Генрих.

– Все придворные чины хотят засвидетельствовать почтение и преданность вашему величеству, – ответил мажордом.