Читать «Анатомия провала: О механизме принятия внешнеполитических решений Кремля» онлайн - страница 7

Параллельно а АП шли записки о том, как хочет народ Крыма присоединиться к РФ, как он опасается украинизации, запрета русского языка и вытеснения православия униатством. Очевидно, что результаты крымского референдума предопределены значительным процентом пенсионеров, у которых в случае присоединения к России пенсия в абсолютном исчислении в одночасье вырастает в несколько раз, и примером непомерно высоких, даже по российским меркам зарплат военных Черноморского флота. Понятно, что любое альтернативное движение (крымские татары) или сопротивление украинских силовых структур легко блокируется за счет контингентов, дислоцированных в Севастополе на базе Черноморского флота. То, что вы сейчас читаете – это не моя аналитика post factum, это изложение общей тональности без преувеличения огромного числа записок, уходивших из недр РИСИ во все государственные инстанции РФ накануне крымской аннексии. Т.Гузенкова заявила, что Центр переходит на военное положение и «выработка» должна быть увеличена в разы. От крайнего переутомления и ее и колектив спасало лишь то, что набор идей оставался одним и тем же. Оставалось лишь впечатывать фамилии адресатов в бланки сопроводительных писем. Поскольку любой труд в России оценивается не по его эффективности, а по количеству «пролитого пота» и затраченных человекочасов, акции Т.Гузенковой в глазах как директора, так и высшего руководства, выросли до запредельных значений. Пока «экспертные негры» готовили записки, она выступала на ТВ и в Совете Федерации, АП и Общественной Палате, СВР, Генштабе и фонде Горчакова – где только ее не было в первом-начале второго квартала 2014 г. Вместе с количественными показателями рос и авторитет РИСИ.

Аннексия Крыма, демонстративное «единодушие» референдума, самопровозглашение ДНР/ЛНР, начало АТО и майские события в Одессе – все, казалось бы говорило об экспертной состоятельности Института. Был организован сбор средств в помощь борющемуся Донбассу, в РИСИ нашел убежище бежавший с Украины Владимир Рогов. Сотрудник Института Э.Попов, которого, несмотря на его полную профнепригодность директор держал на работе за его православно-националистические взгляды, развернул в Ростове на Дону широкую деятельность в помощь «донецким повстанцам и борцам с фашизмом, сражающимся и умирающим за русский мир». Институт, правда в глубокой тайне, принял самое непосредственное участие в проектах Славянская гвардия, Русский сектор и Русский вектор.

Весной тон направляемой адресатам корреспонденции становится все более воинственным и залихватски-пропагандистским. Аналитическая составляющая усилиями Т.Гузенковой и поддерживаюшего ее Л.Решетникова была нивелирована практически до нуля. Зато десятками шли записки о необходимости формирования в украинском тылу боевого пророссийского подполья, засылки диверсионных групп, подготовки к броску на юг в направлении Мариуполь – Николаев – Одесса и создания Великой Новороссии, включающей Приднестровье, которая, как и Крым, должна была воссоединиться с Россией. Зато ни слова не было написано о возможном сопротивлении Украины, мобилизации армии и добровольческих формирований, а возможные санкции, их последствия, реакция США и европейских стран НАТО даже не обсуждались. В конце октября частым гостем на институтских мероприятиях стал Гиркин (Стрелков), которого Л.Решетников неоднократно публично называл своим другом. По мере того как проект «Новороссия» все больше демонстрировал несостоятельность и неуправляемость, а из Кремля стали поступать сигналы о неготовности ввязываться в полномасштабную войну с Украиной и осуществлять бросок через Мариуполь на Приднестровье, имеющее для руководства РИСИ какое-то непостижимо сакральное значение, стала очевидна экспертная вина Института в процессе принятия (поддержки) решений, приведших Россию к серьезному экономическому и международному кризису.