Читать «В чужом городе» онлайн - страница 12

Старший, тем временем, говорил, что им удалось разузнать о Михаиле: он окончил театральное училище, был в труппе театра Комиссаржевской. Но поскольку он претендовал всегда на главные роли, не имея на это актерских данных, то специальность променял на альфонса. Влюблял в себя молодых, красивых женщин, выбирал тех, у кого родители побогаче. Но три года назад влюбил в себя молодую женщину, а она оказалась подругой крутого авторитета. И это ему очень дорого обошлось. После разговора с этим авторитетом с ним поговорили братки. И с тех пор ему пришлось прекратить свое альфонство, поскольку после этого разговора, – на этом моменте он сделал паузу, сказал: «Извините, Наталья Алексеевна» – и продолжал, – он не смог больше выполнять мужские обязанности. Поэтому превратился практически в бомжа. В театре иногда получал второстепенные роли.

Но самое главное, что я услышал, было то, что все пережитое Натальей в Петербурге – простой спектакль. Но вот кто заказчик этого спектакля, кто автор сценария и режиссер – этого пока они не выяснили.

– Ему было поручено влюбить вас в себя, извините пожалуйста, за такую неприятную формулировку, и привезти вас в Санкт-Петербург. А дальше – это уже не его проблема. Он получил за это деньги. На этом его роль закончилась. Мы работаем над заказчиком. Нам еще нужно время, – закончил свой доклад частный детектив.

Все время, пока говорил этот мужчина, я смотрел на Наталью. Временами ее глаза то сужались, то расширялись. Она молча выслушала, не перебивая и не задавая никаких вопросов. Лишь когда доклад был закончен, она сказала: «Спасибо».

– Мы ждем ваших указаний.

– Найдите мне заказчика как можно быстрее.

Они молча кивнули и удалились.

Она положила папку на стол, сжала кулак… Ее губы были плотно сомкнуты, глаза смотрели строго, почти ненавистно. Я молчал…

Через какое-то время она подозвала официанта, попросила еще кофе, предложила мне – я кивнул.

Так прошло какое-то время. Она изредка попивала кофе, а больше сидела и пристально смотрела в кофейную чашку.

– Я предполагала, что здесь что-то не так. Уж слишком все наиграно получалось. Ну, ладно, разберемся, – сказала она и улыбнулась, глядя на меня.

Впервые за все время это была настоящая улыбка. Мы поднялись, стали уходить, она взяла меня под руку. Я взглянул на нее и поразился – рядом со мной теперь другая женщина. Ее глаза засветились. И я почувствовал, как с нее будто слетел груз унижений, который давил на нее все это время, начиная с петербургского «спектакля».