Читать «Рыцарь Шестопер» онлайн - страница 70

— Ладно, тогда и в самом деле пошли ко мне, — сделал великое одолжение Грин Шестопер, словно это его уговаривали. — Только тихонечко…

Зареслава колебалась недолго и все-таки пошла в комнату к рыцарю, посчитав, что опасаться безумно влюбленного в другую девушку не стоит.

«Что и требовалось доказать! — мысленно потирал руки Василий, радуясь, что в коридоре они ни с кем не столкнулись. — Теперь главное — не вспугнуть!»

Войдя в комнату, он зажег обе лампы, попутно распоряжаясь:

— Садись к столу и выбирай перья. И сними ты эту шляпку, она же тебе мешает!

— Но мне ведь нельзя…

— Ерунда, я тебя уже и так видел, — отмахнулся Райкалин от запрета, как от назойливой мухи. — Снимай и пиши: «Моя горячо, беззаветно любимая Зареслава!..»

Красотка вздохнула, сняла шляпку, аккуратно положив ее на свободный стул рядом. Но при этом из-под ресниц следила за реакцией мужчины. Конечно, будь у него воля слабей, он сразу бы бросился к красавице, обнимая, тиская и поглаживая все, до чего дотянутся нетерпеливые руки. Но он сделал вид, что уже витает в облаках, сочиняя чуть ли не оду своей суженой.

Только и позволил себе сделать комплимент:

— О! Какая чудесная прическа! Она совершенна! Точно такую же всегда делала Зареслава! Мм… Ну чего же вы сидите? Пишите, умоляю вас, пишите!

Девица вроде как успокоилась окончательно и приступила к написанию любовного послания. Василий постарался реализовать все свои наработки эпистолярного жанра. И высшую прозу применил, и лучшую поэзию к месту вставил. Иначе говоря, за полчаса с хвостиком надиктовал несомненный шедевр.

Конечно, данное Средневековье сильно отличалось по культуре от мира, который он покинул. Но в любом случае равных Райкалину здесь не было и его можно было смело назвать Шекспиром, Пушкиным, Байроном, Гете нынешнего времени. Уж настолько красочно расписал, что адресату письма позавидовала бы любая женщина обоих миров.

Мало того, автору письма удалось немножко ущипнуть и от гениальности Джованни Боккаччо с его «Декамероном». Потому что умело вставил несколько страстных абзацев, начинающихся словами «А помнишь, как мы с тобой целовались в (на)…».

Старательно пишущая под диктовку Зареслава не могла видеть, что рыцарь рассматривает ее исподтишка и краску стыда и восторга на щеках красавицы воспринимает как признание своего эпистолярного красноречия. А это придавало еще больше вдохновения каждому слову. Да и образец поклонения того стоил. Ведь свое письмо Шестопер практически отправлял в нужные розовые ушки. А то, что нежные женские пальчики записывали каждое слово, являлось дополнительным, изумительным способом воздействия-обучения. Его еще чаще называют «Повторенье — мать ученья!».

Ну и в конце концов наступил момент, когда Райкалин почувствовал: пора! Девушка уже дышала прерывисто, переживая очередное письменное воспоминание и наверняка ощущая себя на месте возлюбленной рыцаря. Теперь только и оставалось, что плавно перейти из вымышленного мира в реальность.

Прохаживаясь по комнате, словно подыскивая нужные слова, Шестопер сел на стул, переложив шляпу на угол стола. Потом с восторгом описал вслух неповторимость рук девушки, бархатистость ее кожи и тот волшебный трепет, который накрывает его, когда он смотрит на эти руки. А потом, словно только что заметил, перехватил левую ладошку Зареславы и поразился: